Интервью

«В России я стал в каком-то смысле больше, чем журналист. Ко мне относятся как к гуру. Меня это смущает», – признался «Собеседнику» накануне собственного 85-летия (1 апреля) Владимир Познер. – С каким настроением встречаете серьезный юбилей? – Удивляюсь, что столько прожил. Когда-то давно (был очень трудный период в моей жизни) я считал, что умру в 33 года. Но видите: довольно …

– Я заметил: когда в устах медиаменеджеров начинают звучать слова в духе «мы создаём уникальный контент», всё, пиши пропало, лавочку можно прикрывать. Например, руководители СТС где-то лет двенадцать назад, вдохновлённые своими успехами, заговорили о «контенте», и тут же их сценаристы стали перебегать на ТНТ, где даже слово «передача» не использовали – там был живой капустник, и зрителю это нравилось. Насколько …

– Сейчас часто говорят, что интернет побеждает телевидение. Но ведь телевидение не вымерло, у него по-прежнему есть свой зритель. Почему? – Потому что картинка всегда более привлекательна, чем текст, особенно для массового пользователя. Эмоциональное воздействие выше. К тому же, чтобы смотреть телевизор, ты не делаешь никакого усилия – тебе всё показывают. А чтение совсем другое дело, это процесс, который требует …

– Ощущение обманутости – оно явно не только в России сейчас. В Америке Трампа выбрали, потому что народ ещё после кризиса 2008 года решил, что правительство действует только в интересах жирных котов с Уолл-стрит. А англичане Brexit устроили, потому что всё большая часть народа думают: нас насильно затащили в Евросоюз и мы теперь страдаем. – Мне не кажется, что это …

– Владимир Владимирович, сейчас удивительная поляризация в обществе наблюдается — половина народа шапками собирается Запад закидывать, другая половина молится на всё, что там происходит. Отчего общество вдруг раскололось? — Обычно вот этот ура-патриотизм возникает в связи с чувством обиды, оскорбления, особенно если на этом чувстве сознательно играть. Всё это мы видели в истории много раз, самый яркий пример — Германия …

– Для меня как для телезрителя на российском ТВ было несколько эпох – перестройка, 90-е годы, наше время. У вас как у телеведущего основные вехи наверняка иные? – Моя телевизионная карьера началась именно с телемостов, а это были как раз первые признаки гласности. И перестройка в моём становлении в качестве телевизионного журналиста стала, пожалуй, решающей эпохой. А вот 90-е годы …

– Переключая каналы, периодически попадаю на шоу Дмитрия Киселёва, политические передачи «России 24» и поневоле сравниваю их с советским ТВ: как ни ругай СССР, но ведущие тогда не доходили до рассуждений о том, что Америку можно превратить в радиоактивный пепел, или ёрничанья, когда Терезу Мэй вдруг называют «Терезой Гумбертовной». Что случилось? – Советское телевидение было всё-таки более сдержанным в своих …

– Я как-то спросил одного француза, нет ли у них сегодня благодарности к вишистам, потому что все-таки огромных жертв удалось избежать. И этот француз сказал: «Наконец вы высказали то, что я хотел сказать всю жизнь, но боялся высказать вслух». А вот когда однажды французскому послу в России задали этот вопрос, он сказал: «Что вы! Нация утратила честь, нам было нанесено …

— Москва очень изменилась за последнее время. Какие перемены вам больше всего нравятся? — Мне очень многое нравится. Например, что посадили много деревьев, расширили тротуары, что на проблему парковок стали обращать больше внимания. Но мне не нравится, когда на праздники ставят эти торжественные арки: они такие безвкусные. Некоторое освещение тоже вызывает большие сомнения. Но в общем то, что сейчас пытаются …

— Есть какие-то молодые герои, которые вам интересны, которых вы были бы готовы позвать к себе на программу? — У меня все-таки специфическая программа. Я приглашаю либо очень известных людей, либо людей, от деятельности которых зависят жизни многих, например членов правительства или Государственной думы, которые принимают решения. А просто пригласить? Понимаете, если бы у нас были молодые люди вроде того, …