– Владимир Владимирович, а вы не думаете, что в целом конфликт в Украине, даже если разрешится в положительную сторону, то это как очередное следствие чего-то глобального – в плане того, что может быть очередная революция, и весь мир стоит на пороге какого-то хаоса, когда теряется порядок, нет ни одного международного института более или менее легитимного, этот военный альянс против Китая, ситуация в Европе, все эти штаммы новые вируса. В целом творится хаос. И может быть, мы разрешим эту ситуацию с Украиной, но все равно в дальнейшем нас ждет что-то глобальное и не очень хорошее?
– Я думаю, что вообще мир стоит на перепутье в значительной степени. Я думаю, что вопрос с Украиной решится… Ведь американские интересы сегодня не Россия и не Украина, а Китай и Восточная Азия, потому что главное противостояние там.
Ну давайте так, ВВП, внутренний валовый продукт Соединенных Штатов – 25% от ВВП мира. Китай сегодня это 20%. А мы это 3,7%. Ну, о чем мы говорим вообще? О каком противостоянии?
Да, у нас есть ядерное оружие, но им нельзя питаться. И оно не улучшает нашу жизнь ну никак. Но в какой-то степени гарантия того, что нас никто не завоюет, а во всем остальном – что мы можем предложить миру? Очень мало что. Так сказать, пыжимся, но пока эти цифры говорят сами за себя.
Есть очень много проблем. Ну, то, что сейчас появилась пандемия… В конце концов была пандемия в 1918 году и ее пережили, и умерло больше народу, притом что население Земли было значительно меньше и медицина была совсем другая.
Но на самом деле то, что сейчас мы стоим на перепутье, то, что было принято в течение этого времени, сейчас подвергается сомнению, то, что демократия не срабатывает, это все очень серьезные вопросы. Но я бы не стал их увязывать с Украиной.
Украина – это результат потери влияния, это потеря сфер влияния, это стремление как-то все восстановить. И как-то, на мой взгляд, очень правильно сказал в моей программе Анатолий Лукьянов: Кто хозяин в доме? Вот в этом доме кто хозяин? Этот спор начался давно. Он начался где-то во второй половине 90-х годов, когда по сути дела хозяин был один – Соединенные Штаты. Абсолютный хозяин в мире. Никто с ним не спорил. В том числе и мы. Под конец Борис Николаевич Ельцин, так сказать, орал, что же вы с нами так обращаетесь, мы вам не Гаити, но тем не менее. Нам вообще нечем было козырять.
Сегодня у нас другие вооруженные силы, и мы, в общем, уверены в них. Но этот спор начался тогда.
А в этой новой сфере, где Россия была главной, кто теперь главный? Соединенные Штаты говорят: ну, теперь это новая игра. Мы говорим: как это новая игра? А как же наши интересы, которые вы обещали соблюдать? Ничего мы не обещали, отвечают они. Вы обещали, что НАТО не будет продвигаться на Восток. Когда мы обещали? Когда был Советский Союз. Америка говорит: А когда был Советский Союз, был Варшавский договор. Все эти страны Центральной и Восточной Европы были участниками Варшавского договора. Так куда мы могли двигаться на Восток? Только в ГДР бывший. Все. А потом исчез Советский Союз, распался Варшавский договор. Это новая игра. Мы не обещали по этому поводу ничего.
Конечно, это довольно неприятно, может быть, даже не совсем порядочно. Но это так.
Это такой частный момент, который нужно разрешить. Нужно, чтобы в этом была ясность. Но вы совершенно правы, что за этим, когда это будет решено, масса проблем, и как это все повернется неизвестно.
И конечно, Китай – это совершенно особая штука на сегодняшний день. Что будет с Китаем? Насколько Китай будет дальше развиваться и как развивается? То есть с одной стороны как рынок, рыночная держава, а с другой стороны, как тоталитарная диктатура. Как эти две вещи могут совмещаться? В конечном итоге свободный рынок и несвободное общество невозможно – это все мы с вами увидим. Ну, вы увидите, может, я не увижу.
25.01.2022
