О требованиях, которые мы предъявили Соединенным Штатам и НАТО

На самом деле, что такое НАТО? Без Соединенных Штатов никакого НАТО нет. То есть оно существует, но не представляет никакого интереса. Значит, мы выдвинули определенные наши требования, впервые мы сказали – вот мы требуем этого. Что мы требуем? Во-первых, гарантии, чтобы Украина никогда не стала членом НАТО. Гарантии железобетонные, мы прямо так и говорим «железобетонные», говорит наш министр иностранных дел Лавров.

В ответ на это нам говорят, вы что вообще – соображаете, как это может быть, что вдруг мы какой-то стране по вашему требованию скажем, что вы не можете стать членом НАТО, потому что Россия не хочет. Это как? С какой стати?

Но мы это требование выдвигаем. Мы говорим, что вы должны вернуться в определенном смысле к 1997 году. В 1997 году в НАТО было 16 стран. Сейчас их 30. То есть это страны Центральной и Восточной Европы, в том числе и бывшие советские республики: Эстония, Латвия, Литва. Мы не имеем в виду, что вы должны их исключить, понимая, что это вообще невозможно, но вы должны убрать оттуда натовские силы. Ну и сделали ряд других требований.

Вы же понимаете, что это требование нереальное, просто нереальное, они не пойдут на это. Я полагаю, что выдвинув эти требования, наше руководство понимает, что они невыполнимы, и поэтому они дают возможность чуть-чуть отступить. То есть ставка настолько высока, что можно сказать – ну ладно, не это, а чуть меньше. Вообще сейчас идет такая игра в покер. Обе стороны блефуют, обе стороны кладут на стол все, что у них есть, в расчете на то, что одна из сторон скажет – все, я сдаюсь. Так как ни одна из сторон, конечно, не сдастся, то в конечном итоге, я так думаю, они скажут – ну ладно, давайте теперь разговаривать серьезно. Давайте смотреть, о чем мы можем договориться, без потери лица, но так, чтобы более-менее удовлетворить то, что хотят они.

Поэтому когда меня спрашивают – ну будет война, как вы думаете? Многие ведь считают, что будет. Я думаю так: 75% нет, 25% – возможно. Почему возможно? Во-первых, случайно. Когда такой уровень напряженности, то случайное какое-либо событие, сбитие самолета, мало ли что, может спровоцировать войну. Во-вторых, потому что может быть провокация. Потому, что есть люди, я имею в виду с той стороны, которые понимают, что эта война для России катастрофа. Не в том, что мы ее проиграем (а в результате мы проиграем, не военным образом, но мы проиграем). Нам это крайне невыгодно. И есть с украинской стороны, с прибалтийской стороны силы, которые хотели бы спровоцировать конфликт, он есть, поэтому напряжение очень большое.

И вот я думаю, что где-то в течение ближайших максимум двух-трех месяцев этот узел либо будет развязан, то есть найдут какой-то ответ, либо будет военное столкновение. Я ставлю 75 на 25, что не будет войны, но я просто считаю нужным об этом говорить.

И что меня огорчает, это то, что наши информационные службы не говорят то, что есть на самом деле, то есть идет пропаганда определенного рода, что мы вот такие белые и пушистые, а они такие сякие. На самом деле не пушистые и не белые ни те, ни другие, и конечно, я как журналист считаю, что многие мои коллеги не выполняют своего долга.

25.01.2022