– Владимир Владимирович, хотел бы вас спросить о языке, которым пользуется литература, которым пользуемся мы в общении. И я наблюдаю не только ухудшение качества литературы на постсоветском пространстве, но и в целом мне кажется, что язык стал значительно беднее, чем нам, если можно так сказать, предоставил XIX век или начало XX века.
Я считаю, что язык – это культурный код народа, общества, и меня очень тревожит сегодняшнее состояние языка и то, каким образом мы им владеем. Считаете ли вы, что он, наш язык, деградировал?
Владимир Познер: Я согласен с вами, что язык – это культурный код, и согласен с вами, что определенная деградация языка (я сейчас говорю о русском языке, но и не только о нем, а о тех языках, которые мне знакомы и которые относятся к странам, которые мне близки, я имею в виду США, Францию, Англию и, естественно, Россию), что определенная деградация языка во всех этих странах имеется.
Я не буду пытаться объяснить, почему это происходит, но в свое время, когда общества были более классовыми, то именно употребление языка отличало одних от других. Людей с высшим образованием можно было сразу отличить от тех, у кого высшего образования не было. И пожалуй, не было такого источника, который являлся примером языка для всех.
Таким источником стало телевидение. Относительно новое изобретение. В конце концов телевидение появилось в середине прошлого века. И если вы посмотрите телевизионные программы давнего времени, 30–40-летней давности, то вы обнаружите, что язык, на котором говорят, гораздо более богат, выразителен и, я даже сказал бы, что он более правильный, чем сегодня. И этот язык влиял на то, как говорят вообще.
Что-то произошло. Я не знаю, как это назвать, демократизация ли, поиск самого общего знаменателя… Кто наш зритель? Некоторая элитарная группа людей – или же мы хотим, чтобы все смотрели? Если все смотрят, то давайте будем с ними разговаривать проще.
Ведь упрощают и грамматику. Например, когда-то мы писали, скажем, слово «предИстория» и писали историю через «И», потому что история так пишется. Но так как произносится «предЫистория», то теперь пишется через «Ы», что – на мой взгляд – безобразие. Но это проще, то есть пошли по пути упрощения языка, ну и получили то, что получили – в России, но это не только в России. Это некий тренд, как говорится.
И если это вас беспокоит, то ведь и не только вас, меня это тоже беспокоит. Но с этим трудно что-либо сделать. Можно только надеяться на то, что будут отдавать себе в этом отчет и будут об этом думать. Но к сожалению, и социальные сети не являются примером того, как надо писать, как надо говорить и прочее.
Куда это нас приведет, я не знаю, но это действительно повод для беспокойства.
