– Владимир Владимирович, как вы видите интеллигентность в XXI веке, кто эти люди и изменилось ли данное понятие? И второй вопрос: что вы включили бы в понятие «самообразование»? Это дисциплина, обладание какими-то навыками, чтение литературы? Что это для вас?
Владимир Познер: Вы знаете, интеллигенция – это особое явление, и это явление русское. Когда по-английски говорят Intelligentsia, то имеется в виду только определенная социальная прослойка, существовавшая в России и только в России.
Объяснить, как родилась эта социальная прослойка, довольно сложно, но я бы взял такой пример. Вы знаете, что углерод – это очень мягкий материал, но из углерода рождается алмаз, то есть самый твердый из всех минералов. Как рождается алмаз из углерода? Под страшным давлением глубоко в земле. И мне представляется, что русская интеллигенция родилась в результате страшного давления, которое существовало в царской России в течение многих веков.
К сожалению, из за революции 1917 года, которая вынудила очень многих бежать, и из-за сталинских репрессий интеллигенция, с моей точки зрения, та самая интеллигенция, о которой я говорю, перестала существовать.
Интеллигентный человек – это не то же самое, что интеллигенция. Интеллигентный человек – это вопрос образования, вопрос воспитания, но не вопросы моральные, духовные и так далее, которые были очень важны для русской интеллигенции. Я это так понимаю и так отвечаю на ваш вопрос.
Что касается самообразования… Я не понимаю, чем самообразование в XXI веке отличается от самообразования в XX или в XIX веке. Это стремление самостоятельно набрать, получить какие-то дополнительные знания, будь то в философии, будь то в области музыки, литературы и так далее. Это то, что свойственно определенным людям, далеко не всем, но свойственно людям, которые хотят расти, для которых это важно, само представление собственного роста является для них двигателем или, как у нас теперь иногда говорят, – триггером, странное американское слово, которое означает спусковой курок.
