– Владимир Владимирович, в последнее время у вас довольно часто берут интервью, и иногда видно – может быть, по каким-то невербальным знакам, – что вам не очень интересен интервьюер, может, даже неприятен, или неинтересные вопросы. И хотя вы это скрываете, но где-то это заметно. Скажите, кто для вас идеальный интервьюер?
– Идеального нет, конечно, никаких идеалов не существует, кроме как на бумаге. Но очень хороший интервьюер – Алексей Венедиктов, например, главный редактор радиостанции «Эхо Москвы».
– А если не пример человека, а какие качества для вас должны быть у хорошего интервьюера?
– Самое главное качество интервьюера – уметь слушать и слышать. Слышать то, что человек не говорит. Быть сверхвнимательным, когда вы слушаете. Ну и, конечно, любознательность, желание узнать, ведь в конце-концов каждый человек интересен, даже тот, который кажется неинтересным, он все равно интересен как человек.
Поэтому – интерес, умение слушать и умение задавать вопросы, но это проще, самое главное слушать. Некоторые думают, что самое главное – говорить, но они заблуждаются.
– Владимир Владимирович, а когда вы пишете книгу, у вас возникает образ человека, для которого вы пишете, которому бы хотели это рассказать?
– Нет, не возникает. Я пишу книгу, только потому что она желает выйти. Лев Николаевич Толстой как-то блестяще сказал, на мой взгляд, что «если вы можете не писать – не пишите». Вот хорошо бы, если бы все слушались этого совета, какого количества макулатуры бы не было в мире. Я свою последнюю книгу «Английская тетрадь» написал, потому что она просилась, как и предыдущее две из этой серии. Сейчас я ничего не пишу и не собираюсь писать. А когда возникает какая-то мысль о книге, я ее гоню, потому что это очень трудно, последнюю книгу я год писал, хотя она не толстая и там половина фотографии, но наступает какой-то момент, когда все – не пишется. Это совершенно мучительная вещь. Настроение паршивое, всех ненавидишь, и главным образом – себя. Но я никогда не работаю, не беру интервью, думая, а как это будет воспринимать «Иван Иваныч». Надо делать так, как хочется, а понравится Иван Иванычу или нет – ничего, переживем.
– А не хотите написать еще Дальневосточную тетрадь?
– Вы знаете, я с тетрадями закончил, «Английская» была последняя. Обещаю, что все три книги издадут в подарочном виде, в коробочке. Но с этим я завязал. Я не знаю, что возникнет и как возникнет, но надеюсь, что еще долго не возникнет, потому что когда возникает, то не отстает и ночью снится. Но могу вам сказать на 99%, что «Дальневосточной тетради» не будет.
