– Владимир Владимирович, наверное, многие пару месяцев назад слышали новость о том, что государство планирует сократить свою долю в основном капитале Первого канала, на котором вы, собственно, работаете. И у меня из этого возникает несколько вопросов. Первое: что будет и как изменится Первый канал с появлением новых инвесторов в нем? И второй вопрос: как вы считаете, связано ли… ну, как связано с тем, что государство уменьшает контроль над государственными каналами из-за того, что все меньше начинают верить в телепропаганду? Спасибо.
Владимир Познер: Ну, я хотел бы подчеркнуть еще раз, я это делаю всегда. Я не работаю на Первом канале. Первый канал покупает мою программу, которую делает «Красный квадрат». У меня нет кабинета в Останкино, меня не могут вызвать на ковер. Конечно, могут отказаться от моей программы. Разумеется. Но это совсем из другой области. Поэтому я просто прошу вас иметь это в виду.
Теперь, у меня нет ощущения, что государство уменьшает свой контроль над средствами массовой информации, в частности, над Первым каналом. Там довольно сложная ситуация. Просто Первый канал находился в очень тяжелой финансовой ситуации после Олимпийских игр 2014 года: были потрачены гигантские деньги, как раз Первого канала. Было обещано, что эти деньги будут возвращены, но с этим оказались проблемы, потому что с экономикой после 2014 года из-за санкций – Украина, Крым, в общем, не досчитались больших денег.
И Первый канал влезал все больше и больше в долги и выплачивал людям много-много денег, и в конце концов надо помнить, что сегодня наше государство не очень платежеспособно, оно находится в довольно тяжелом положении, что бы там ни говорили. Опять-таки из-за санкций.
И поэтому то решение было… это решение как-то найти выходы и найти деньги не у государства, но это не означает нисколько, что государство ослабевает свой контроль. Это просто такое техническое решение вопроса.
Ничего не изменится на Первом канале из-за этого, ни в худшую сторону, слава богу, но и не в лучшую.
