– Владимир Владимирович, вы один из тех публичных людей, к которому многие относятся с большим уважением и даже с некоторой любовью. А вам самому есть за что себя не любить или даже корить?
– Не любить – нет, а корить – конечно, есть за что. Много всяких вещей, от очень мелких до более серьезных.
Ну одно из них – это то, что в течение многих лет, работая в организации, которая называлась Гостелерадио, это было в советское время, в главной редакции радиовещания на США и Англию, я вел ежедневную трехминутную программку, которая называлась «Ежедневный разговор Владимира Познера», на Америку на английском языке.
Это была пропаганда, в том смысле, что я рассказывал только о хорошем, а кое-что было хорошее, но критически ничего не говорил, даже когда я понимал, что надо. Потому что если я попытаюсь рассказать то, как есть, то работать на следующий день я уже не буду. И я этим занимался много лет.
Я об этом очень сожалею и, можно сказать, стыжусь.
Но, может быть, переживания по этому поводу позволили мне в какой-то момент сказать себе, что я больше никогда не буду защищать какое-либо государство, никогда не буду членом никакой партии, никогда не буду близко общаться с высокопоставленными людьми, а буду только стараться всегда говорить то, что есть, для моей аудитории. Может быть, если бы того меня не было, то я бы не пришел к этому.
Но так или иначе – то, что было, остается для меня тяжелым грузом.
