— Владимир Владимирович, когда у вас появились первые в жизни часы? Какими они были?
– Когда мне было 15 лет. Папа подарил мне свои Longines.
– Для вас это был предмет роскоши?
– Я даже не знал, что такое предмет роскоши. У меня такого представления не было. Для 15 летнего мальчика, да еще в 49-м году, я даже не знал, что это. Но для меня это был очень дорогой предмет. Дорогой не деньгами. Есть русская пословица: «Мило не то, что дорого, а дорого то, что мило». Это был для меня очень важный подарок, я этими часами очень дорожил.
– А сейчас часы для вас — это механизм для определения времени или красивый аксессуар?
– Конечно это аксессуар для определения времени. В определенной степени я эстет, люблю красивое. Люблю красивые часы. Для кого какие часы являются красивыми — это вопрос вкуса, но если часы некрасивые, я их не хочу, если машина некрасивая – тоже. Поэтому я не люблю все эти ренджроверы здоровые, я их называю «гроб на колесах». Я люблю машины вытянутые, скоростные на вид, изящные. Внешний вид — для меня первое в машине. Это, наверное, неправильно, важнее ее ходовая часть, как она держит дорогу — это все важно, но для меня первое — чтобы было красиво. Если она некрасивая, мне всё равно, какая она. Не нужна. Не хочу. Часы — то же самое. Ручка — то же самое.
– А когда вы купили свои первые часы?
– Хороший вопрос. Вы знаете, когда я купил первые часы, мне было, наверное, за 50. Это были часы, они мне нравились, потому что там был хронограф. Спортивные, называются Breitling. Это не самые дорогие часы. Они не дешевые, но далеко не самые дорогие. Я их очень люблю. У меня до сих пор они есть, я их ношу.
Другие часы я выиграл на танцах. Мы победили на конкурсе, и я получил в подарок очень хорошие часы — Jaquet Droz называются. Очень красивые, чудные. Я вообще люблю Jaquet Droz. Они не похожи на другие.
Я не люблю, когда все одинаковое, вот автомобили стали все одинаковые. Есть несколько машин — «Ягуар», «Порше», конечно «Роллс-Ройс», которые можно издали узнать сразу. А «Мерседес» или БМВ, или «Ауди» — все стали сейчас одинаковыми. Всякие японские машины — «Тойота» и другие… Всё это одно и то же, мне не нравится. Ну, отчасти это результат глобализации, нам навязывают определенные вкусы, в итоге все хотят одного и того же — одеваться одинаково, стричься одинаково…
– На первый план выходит маркетинг, массово делается то, что хорошо продается, а все остальное уходит в нишу…
– Безусловно. Раз хорошо продается, значит, давай, вперед. Так работает мода.