В.Познер: В эфире программа “Познер”, гость программы сегодня – с. Здравствуйте.
К.Илюмжинов: Добрый вечер, Владимир Владимирович.
В.Познер: Знаете, я за свою довольно долгую жизнь встречал множество людей. Но я никогда не встречал человека, который сам говорил, что он побывал на межкосмическом, межпланетном корабле с инопланетянами, как говорили вы. Причем случилось это, по вашим словам, в апреле 1997 года. Правильно, да?
К.Илюмжинов: Немного поправлю: 18 сентября 1997 года.
В.Познер: А, сентябрь, простите. Но это действительно случилось?
К.Илюмжинов: Ну, если серьезно, да, это было.
В.Познер: Только серьезно, конечно.
К.Илюмжинов: Да, конечно. Передача серьезная. Конечно, это было, я это не отрицаю, это давал несколько раз в интервью даже телеканалу “Би-би-си”, это было в 1998 году.
В.Познер: Повторов не было?
К.Илюмжинов: Нет, повторов не было. Но такое случилось, и как к этому относиться? Можно и с иронией. Но, с другой стороны, я верю в это, я с ними общался, видел.
В.Познер: Расскажите чуть-чуть о том, как это было.
К.Илюмжинов: Это было в субботу. В сентябре 1997 года я собирался в Калмыкию и вечером приехал домой на квартиру, это Леонтьевский переулок. Здесь, в Москве. Вечером почитал книгу, посмотрел телевизор, пошел отдыхать. И потом уже, наверное, засыпал и почувствовал, что балкон открылся и кто-то зовет. Подошел, смотрю – такая как полутруба полупрозрачная. Я пошел в эту трубу и увидел людей в желтых скафандрах. У меня часто спрашивают, на каком языке общался. Наверное, на уровне мысли, потому что не хватало немного кислорода, воздуха. Дали мне понять: “Вот здесь немного потрогайте, все будет нормально”. И затем была экскурсия по этому кораблю. Даже они сказали: “Сейчас нам нужно пробы взять с одной планеты”. Затем был диалог: “Почему вы не ходите в прямой эфир по телеканалам и не говорите, что вы находитесь здесь? Смотрите, общаетесь с нами”. Сказали, что “мы еще не готовы к встрече”. И затем так же обратно вернули. Но я бы, наверное, не поверил в это, если бы не было троих свидетелей – это мой водитель, министр, мой помощник, которые утром приехали, обнаружили, что меня нет на месте. Вещи на месте, балкон открытый (последний этаж был). Посмотрели, начали звонить знакомым. Тоже никаких данных не было. Затем они сидели на кухне, обсуждали, куда позвонить, куда обратиться – потому что телефоны, вещи на месте, квартира была закрыта, но у них свой ключ был. Ну и затем они видят меня, выходящего из спальни, направляющегося на кухню. Они так смотрят на меня, я говорю: “Готовьте яичницу, надо в аэропорт торопиться”. Они говорят: “Где был?” Ну и нормальный такой ответ: “Ну, летал. На тарелке был”. Они обиделись, говорят: “Мы тебя серьезно спрашиваем”. И потом сели, начали логически рассуждать. То есть это время, около часа они находились, меня не было в квартире. Один был в зале, мимо него я никак не мог пройти. Ну и появился из спальни, где дверь была открыта на балкон. Затем несколько месяцев они были в шоке от этого. Ну и логически, вроде бы меня не было, и я появился, можно в это поверить. С другой стороны, нашим разумом до сих пор, когда я беседую с ними, верю и не верю в это.
В.Познер: Интересная история. Вы, наверное, знаете, что мы объявляем заранее, кто будет нашим гостем, и наши зрители выходят на сайт Первого канала и присылают нам вопросы. Вопросов вам много самых разных. Я ожидал, что будет больше вопросов, связанных с ФИДЕ и с шахматами. Их было меньше, чем некоторых других, но я вам сейчас просто буду наиболее интересные и наиболее типичные. Хорошо?
К.Илюмжинов: Отвечать блицем?
В.Познер: Постарайтесь, чтобы побольше. Время-то у нас ограничено. Владимир Федорович Богат: “Вы в свое время в достаточно молодом возрасте вступили в КПСС, затем в партию “Единая Россия”. Это продиктовано соображениями соответствовать имиджу представителя номенклатуры? Или вы руководствовались собственными убеждениями?”
К.Илюмжинов: Я в детстве очень любил книгу “Как закалялась сталь” Островского. И Павка Корчагин был мой любимый герой. И сейчас, и всегда я жил по принципу: “Кто, если не ты, когда, если не теперь?” В то время хотелось что-то сделать в жизни. В партию я вступил в 18 лет, когда служил в Северо-Кавказском военном округе. Хотел служить, работать. Кстати, я написал заявление, чтобы меня отправили в Афганистан, – как раз наши ввели войска в Афганистан, и я хотел там служить. Затем уже в должности президента Республики Калмыкия и члена Совета Федерации и так далее тоже хотелось что-то изменить. И партия “Единая Россия” и лозунг… До этого мы тоже провозгласили: “Единая Калмыкия в единой России”. Тоже активно хотелось поработать. Это не какая-то конъюнктура, наверное, это искренность, работать.
В.Познер: Арсен Рафаелович Теванян: “В 2003 году вы ездили в Багдад поддерживать Саддама Хусейна. Вам что, близки были его политические взгляды?”
К.Илюмжинов: Я начал туда ездить с 1993 года – мы там организовывали фестиваль Вавилонский. Но в 2003 году действительно я там был, и за полчаса до начала бомбардировок американскими войсками я покинул Багдад. Я дружил с Саддамом Хусейном, дружил с двумя его сыновьями. Удэй, старший сын Саддама Хусейна, возглавлял национальный олимпийский комитет и был президентом шахматной федерации – мы несколько шахматных турниров там проводили. Поэтому… Мне интересно было с ними общаться.
В.Познер: Ну, вопрос-то был задан чуть-чуть другой. На самом деле, вы симпатизировали, скажем так, политическим взглядам Саддама Хусейна? Или это что было?
К.Илюмжинов: Нет, я видел, что действительно это лидер, это президент, который хотел в то время что-то сделать для своей страны, хотел, чтобы сняли эмбарго, санкции ООН. Я видел, как страдали простые люди, дети, потому что туда нельзя было даже завозить карандаши, потому что там содержался графит. Если честно, конечно, мне нравился, он был очень сильный лидер и очень искренний.
В.Познер: Олег Витальевич Ким: “Определенная часть выдающихся шахматистов, в том числе Анатолий Карпов, довольно жестко оценивают результаты вашей работы на посту президента ФИДЕ. Не кажется ли вам, что в словах оппонентов есть много рационального? Очень популярная в прошлом веке игра заметно утратила сегодня свои позиции в мире спорта, а шахматные короли уже не на слуху, как, например, 20 лет назад”. Что вы скажете?
К.Илюмжинов: Конечно, я прислушиваюсь к тому, что говорят великие шахматисты, чемпионы мира. И в 1995 году, когда избрали меня президентом ФИДЕ, я поставил перед собой задачу поговорить со всеми чемпионами мира, включая Бобби Фишера. Бобби Фишер, ныне покойный Василий Васильевич Смыслов, Анатолий Карпов, Гарри Каспаров, Майя Чибурданидзе. Со всеми ними я на протяжении, наверное, нескольких месяцев общался, говорил. Воспринимал, конечно, в то время пока пожелания, затем критику. Что-то мы меняли, что-то делали. Но на сегодняшний день я считаю, что та задача, которая стояла 15 лет назад, – объединить шахматный мир – состоялась. А то, что немного девальвировался статус чемпиона мира, это, наверное, зависело, скорее всего, не от руководства ФИДЕ. Все стало коммерциализироваться. Очень спокойно можно показывать футбол или бокс – ограниченный промежуток во времени, да? Там 45 минут. В шахматы иногда играют не по пять-шесть часов, а, как матч Карпов-Каспаров, по шесть месяцев. Очень трудно найти телевизионный формат, соответственно, очень трудно найти спонсоров, рекламодателей для этого. Но задача состояла в том, чтобы шахматы не превратились в салонный вид спорта. Потому что, если взять восьмидесятые, девяностые годы, все обсуждение было вокруг двух великих чемпионов – сыграют они матч или не сыграют? Но шахмат-то миллионы любителей. ФИДЕ – это 165 стран, входящих сюда. И нужно было сделать, чтобы шахматы снова стали массовыми, и мы этого добились – после этого десятки стран вступили в ФИДЕ, более полумиллиарда играют в шахматы. И во многих странах мира шахматы стали преподаваться в школах.
В.Познер: Если я правильно понимаю, вы эту критику, которую тут высказал зритель, в общем, не считаете справедливой?
К.Илюмжинов: Нет, нормально. Да, я говорю, что статус девальвировался, но это не оттого, что в шахматы стали меньше играть, а из-за того, что телевидение стало больше показывать теннис, баскетбол, футбол.
В.Познер: Андрей Лабазюк: “Вам знакомы такие пословицы: “На двух стульях не усидишь”, “За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь”? Могу предположить, что знакомы. Как вам удается совмещать работу главы республики и президента ФИДЕ? Вы удовлетворены успехами на своем поприще? Или, скажем, на своих поприщах?”
К.Илюмжинов: Конечно, мне нравится заниматься, в должности президента Калмыкии, должность президента ФИДЕ – это как хобби.
В.Познер: Но вы же не президент официально, да? Называется теперь “глава”.
К.Илюмжинов: Глава республики, да.
В.Познер: Вы сами не захотели, чтобы был президент, правда?
К.Илюмжинов: Да. Как раз семь лет назад я выступил с инициативой, что в России должен быть один президент. Но в первый раз такое заявление сделал в 1994 году, в марте, когда мы отменили конституцию Калмыкии, декларацию о суверенитете, независимости, закон о гражданстве и пост президента Республики Калмыкия. Но мне посоветовали из Администрации Президента РФ тогда, в 1994 году, не торопиться с этим, и мы оставили тогда название президента Калмыкии. А несколько лет назад мы убрали. Сейчас эта должность называется “глава республики”. Но, тем не менее, мне нравится заниматься и шахматами, и Республикой Калмыкия. Сказал: “За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь”. Ну не знаю. Пока есть результаты, и я не жалею, что я работаю в этих двух ипостасях.
В.Познер: Очир Владимирович Етаев: “Президент Дмитрий Медведев публично заявил о недопустимости нахождения у руля регионов более трех сроков. Отсюда вопрос: вам не кажется, что 17 долгих лет – это достаточный срок нахождения у власти для любого политика?”
К.Илюмжинов: Конечно, это долго. Сегодня, кстати, исполнилось ровно 17 лет, как я в должности руководителя Республики Калмыкия.
В.Познер: Но вы собираетесь и дальше?
К.Илюмжинов: Как посчитает руководство России.
В.Познер: То есть у вас нет отношения к этому – ни да, ни нет?
К.Илюмжинов: Нет, у меня есть. Я хочу работать для жителей Республики Калмыкия, для народа. На каком посту, или в какой должности, или на каком месте, будь это монастырь, или президентский пост, или спортивная какая-то деятельность, неважно – главное, чтобы я своей деятельностью приносил пользу Республике Калмыкия.
В.Познер: Я читал, что вы не раз говорили о том, что вы, возможно, уйдете в монастырь. Но тогда в связи с тем, что вы сказали: а какая польза от этого республике? Ну, вы уходите в монастырь, это ваше личное решение.
К.Илюмжинов: Буду медитировать и стараться создать ту позитивную, положительную ауру, чтобы она была над Республикой Калмыкия.
В.Познер: Человек пишет: “Меня зовут Эн. Почему вас в республике называют фантазером и сказочником? Это связано с вашими популистскими идеями или вы не исполняете свои обещания, данные жителям республики? Почему на празднование 400-летия добровольного вхождения калмыцкого народа в состав Российского государства не было ни одного из глав соседних регионов, не говоря уж о руководстве страны?” Почему? Вас не уважают?
К.Илюмжинов: Тут практически два вопроса. Во-первых, я живу по принципу: “Мы рождены для того, чтобы из сказки сделать быль”. Поэтому те задачи, которые ставлю в республике, сначала кажутся фантастическими, грандиозными. Например, мы захотели построить олимпийскую деревню. Вот сейчас вся страна строит олимпийскую деревню в Сочи. Мы решили сами построить. Ну, конечно, 1998 год, дефолт, конечно, фантазер Илюмжинов. Но на самом деле город стоит, люди живут, проходят там чемпионаты, турниры, дети играют. Никто не верил, что мы в Калмыкии построим православный храм или самый большой буддистский храм. Почему? Потому что в республике не было ни одного ни православного храма, ни буддистского хурула. Сейчас в республике стоит самый большой буддистский хурул, храм. Казанский кафедральный собор. Поэтому люди и называют, наверное, меня фантазером, потому что вначале не верят, а потом это осуществляется. Что касается празднования 400-летия, мы благодарны Владимиру Владимировичу Путину: в 2006 году 13 января он подписал Указ “О праздновании 400-летия добровольного вхождения калмыцкого народа в состав Российского государства”. Празднества проходили на протяжении месяца. У руководителей страны свой протокол, и мы не старались сделать праздник ради того, чтобы отметиться чисто протокольно: приехал тот или иной руководитель. Но у нас был заместитель председателя правительства РФ, председатель организационного комитета по празднованию этого юбилея Александр Дмитриевич Жуков.
В.Познер: Самое большое количество вопросов содержит довольно резкую критику вашей деятельности именно в должности главы. Тут Ростислав Викторович Манджиев, Сангаджи-Гаря Бадма-Гаряевич Очиров, Иван Иванович Иванов (думаю, что это придуманное), Владимир Алексеевич Бессарабов – в общем, много. И это может быть сконцентрировано в одном вопросе, который я вам прочитаю. “За время вашего правления, первое, Республика Калмыкия упала на последнее место по уровню доходов в России. Есть эксперты, которые характеризуют данную ситуацию как скрытый голод. Второе. В Калмыкии сейчас самый высокий уровень безработицы в Южном федеральном округе. Третье. Численность населения Калмыкии, по разным оценкам, упала с 320 тысяч человек до 240 тысяч человек, то есть происходит катастрофическая убыль населения, в основном за счет отъезда трудоспособного населения. Как вы, руководитель региона, относитесь к столь катастрофическим результатам вашей деятельности в качестве главы республики? Чем для себя вы это объясняете?”
К.Илюмжинов: Владимир Владимирович, вы, честно говоря, прочитали такие страшилки. Даже, может быть, и есть такие цифры, но есть официальный орган – Госкомстат, который публикует каждый квартал и каждый месяц данные. Я могу по пунктам опровергать.
В.Познер: Ну давайте. Упала на последнее место по уровню доходов в России – на душу населения, разумеется.
К.Илюмжинов: Такого нет. Это первое.
В.Познер: На каком месте Калмыкия?
К.Илюмжинов: Мы где-то в середине, сейчас точно не могу сказать.
В.Познер: Точно не знаете?
К.Илюмжинов: Да.
В.Познер: Так, хорошо. Самый высокий уровень безработицы в Южном федеральном округе. Не так?
К.Илюмжинов: 4,1% – это средний уровень. То есть это не высокий. Есть, я знаю, до 17-18%. У нас 4% – в этом году он снизился.
В.Познер: Многие уехали? 320 – 240 тысяч.
К.Илюмжинов: У нас в Калмыкии никогда не было 320 тысяч.
В.Познер: Но 300 было, вы сами называли.
К.Илюмжинов: 312 тысяч. На сегодняшний день 299 тысяч. Это связано с тем, по последней переписи населения, многие уехали работать в Санкт-Петербург, в Москву. Но можно привести другую цифру: последние пять лет идет устойчивый рост рождаемости на территории Республики Калмыкия, он гораздо выше, чем в среднем по России. Если по России минус 2,2%, то у нас на протяжении последних пяти лет плюс 3,5%, а в прошлом году плюс 4,2%.
В.Познер: Хорошо. Я с этими цифрами, во-первых, не знаком, и потом, как говорил Марк Твен, есть три вида лжи: есть просто ложь, есть отъявленная ложь и есть статистика.
К.Илюмжинов: Да, все правильно.
В.Познер: Кирсан Николаевич, я, готовясь к встрече с вами, прочитал большое количество материалов, интервью, которые вы давали за разные годы. И вы знаете, странное ощущение у меня было. Вспоминались слова моих любимых, так же как, наверное, и ваших любимых, Ильфа и Петрова по поводу Остапа Бендера. Они там где-то пишут: “Остапа несло”. Так вот, иногда мне казалось, что… Вот несколько примеров. Лет девять тому назад вы говорили о том, что вы поставите памятник Остапу в Рио-де-Жанейро на побережье, на набережной, и что будет огромный праздник и вы привезете туда всех тех, кто играл роль Остапа. Но ведь так и не случилось насчет громадного праздника этого. Насчет памятника – я вам даю голову на отсечение, я искал как сумасшедший: не нашел. Может быть, он есть, не знаю.
К.Илюмжинов: Мы сделали два памятника.
В.Познер: Нет, я говорю о Рио-де-Жанейро. Это я знаю.
К.Илюмжинов: Этот памятник есть, мы его туда доставили. Доставлял его туда Артем Тарасов. Мы приобрели участок на этой площади, два раза туда собирались, но не получалось из-за того, что один раз у спонсора времени не было, который заказывал этот самолет, ну и второй раз случился финансовый кризис, когда мы хотели в прошлом году снова туда поехать.
В.Познер: Но пока нет, да?
К.Илюмжинов: Памятник стоит, земля приобретена, документы у нас есть. А потом, вот собрать воедино… Мы даже создали группу, которая занималась сбором не просто тех артистов, которые снимались, а просто желающих туда поехать. Ну, так вот получилось.
В.Познер: Теперь смотрите. Девять лет тому назад тоже вы говорили о том, что будет построен большой порт и что Калмыкия превратится, вашими словами, в один из морских субъектов РФ. Но этого тоже нет.
К.Илюмжинов: Почему? Проект – он идет.
В.Познер: Но это было девять лет назад, Кирсан Николаевич. А вы говорили: “Через полтора года уже пойдут первые корабли в Иран”.
К.Илюмжинов: Это же все зависит от инвестиций, это все зависит от законодательства, и территория Калмыкии является субъектом РФ, и уже на протяжении нескольких лет этот проект находится в Министерстве транспорта РФ.
В.Познер: Согласен. Но вы же это понимали, когда говорили? Или нет?
К.Илюмжинов: Я это говорил для того, чтобы обратили на это внимание, чтобы пошло финансирование. Финансирование туда идет. На сегодняшний день даже Евразийский банк развития и реконструкции уже направил три миллиона долларов на создание, подготовку сравнительного анализа: что лучше – порт построить или расширить канал Волга-Дон-2.
В.Познер: Теперь еще один вопрос. Скажите мне, пожалуйста, сколько в этом году (я имею в виду в прошлом, конечно) было собрано тонн пшеницы в Калмыкии?
К.Илюмжинов: В Калмыкии в прошлом году была засуха, мы собрали 385 тысяч тонн зерновых.
В.Познер: Я почему спрашиваю. Потому что, опять же, тогда, девять лет назад, вы обещали, что вот-вот будет 600 тысяч тонн. И при этом вы говорили, что население всего 300 с небольшим тысяч, и таким образом за счет продажи излишков мы очень наберем, и прочее, и прочее. Я на эти вещи обращаю внимание, потому что это звучит здорово, а потом, когда начинаешь присматриваться, выходит, что то помешало, это помешало, это чуть-чуть.
К.Илюмжинов: Ну мы увеличили, со 100 тысяч увеличили до 400 тысяч.
В.Познер: Увеличили, нет спору.
К.Илюмжинов: Дальше, если говорить по овцепоголовью, тогда тоже было 400 тысяч овец – сейчас около 4 миллионов. Калмыкия – она не зерновая республика. Мы же находимся в зоне полупустыни.
В.Познер: Понимаю. Так зачем же тогда обещать такие цифры?
К.Илюмжинов: А почему? Потому что мы хотели добиться продовольственной безопасности. Я как руководитель республики должен обеспечить каждого жителя по одной тонне зерна. У нас 300 тысяч, 400 тысяч – на одного жителя приходится 1,3 тонны. Один из немногих регионов, где мы обеспечили продовольственную безопасность.
В.Познер: Смотрите, у вас был такой лозунг: “Богатый президент – богатая Калмыкия”. Президент богатый, очевидно – я не знаю, сколько у вас денег, меня это вообще не касается совершенно. Но нельзя сказать, что Калмыкия богатая. Согласитесь, что все-таки пока до богатства далеко. Вообще, у нас страна небогатая в смысле того, как люди живут. Калмыкия, конечно, тоже. Или как?
К.Илюмжинов: Когда я стал президентом Республики Калмыкия, Калмыкия находилась на последнем месте по количеству дорог с твердым покрытием. В Советском Союзе еще. Калмыкия находилась на последнем месте по газификации. Калмыкия – единственный регион, где в 70% населенных пунктов вода привозная. Так вот, за эти 10 с небольшим лет мы вышли практически в первую пятерку по количеству дорог с твердым покрытием. Мы построили дороги, асфальтированные дороги в эти кризисные годы во все населенные пункты, это раз. Из 13 районов у нас один район был газифицирован и город Элиста наполовину. У нас сейчас стопроцентная газификация Республики Калмыкия.
В.Познер: В ваших словах насчет того, что “богатый президент – богатая Калмыкия”, богатство нужно понимать не как наличие денег у того или иного гражданина, а именно как наличие таких вещей – дорог, газа, электричества и так далее? Это входит в то понятие, о котором вы говорили?
К.Илюмжинов: Ну конечно. Люди же тогда уезжали из населенных пунктов. Не было газа, не было дорог, не было воды, не было нормальной телефонной связи. А 75% люди живут у нас в сельской местности. Поэтому они переезжали в Элисту, из Элисты дальше, в Москву и Санкт-Петербург. Теперь, когда мы построили дороги, газифицируем поселки, уже люди обратно возвращаются в эти села, создают личные подсобные хозяйства, фермерские хозяйства и работают успешно.
В.Познер: А ваши слова, тоже сказанные, между прочим, недавно, в январе 2009 года, вы сказали так: “Я без Калмыкии проживу, Калмыкия без меня – нет”, – это как надо понимать?
К.Илюмжинов: Это был февраль 1993 года.
В.Познер: 1993 года, да-да, простите.
К.Илюмжинов: Это я еще президентом не был. Я был тогда бизнесменом. Потому что ситуация была очень сложная в Республике Калмыкия, два раза состоялись президентские выборы, никто не мог набрать 51%. Нужен был свежий, независимый человек, который был бы не ангажирован, который бы не работал в этих структурах, не был бы завязан в тех или иных связях и так далее. Поэтому это было сказано на пресс-конференции газеты “Комсомольская правда”.
В.Познер: А сегодня этот лозунг уже потерял свою значимость?
К.Илюмжинов: Сейчас уже очень много жителей Республики Калмыкия, которые достойно представляют, и наша молодежь, и наши дети.
В.Познер: То есть вы можете обойтись без Калмыкии, и она без вас. Так надо понимать?
К.Илюмжинов: Я без Калмыкии не могу обойтись. Это же моя родина, у меня родители там живут.
В.Познер: Смотрите, ваше имя – Кирсан. Я читал, что это в честь вашего дяди.
К.Илюмжинов: Нет, это старший брат моего дедушки. Двоюродный дедушка.
В.Познер: Старший брат вашего дедушки, который в 1914 году, как вы сказали, связался с большевиками. И дальше вы рассказывали, что он идеи коммунизма воспринял, но когда увидел, как устанавливается советская власть, то был не согласен: половина деревни, поселка просто вырезалась, вырубалась. Он, конечно, пошел против руководства, и, по одной версии, его расстреляли, а по другой, он сам застрелился. Это ваш рассказ. Вы знали до того, как вы вступили в КПСС, эту историю?
К.Илюмжинов: Нет, уже после. Уже архивы потом из Ростовской области прислали.
В.Познер: То есть вы не знали, что случилось тогда?
К.Илюмжинов: Да. У нас улица была Кирсана Илюмжинова, в Ростовской области до войны был колхоз имени Кирсана Илюмжинова.
В.Познер: Три года тому назад вы призывали более жестко двигаться в создании своей конкурентоспособной промышленности. Аргументация была своеобразная, вот послушайте: “Сейчас все возможности есть у руководства России, тем более вот одна партия “Единая Россия”. Сталин все-таки создал промышленность. Ладно, на костях, на крови, на выселении целых народов, но это все создано было при Иосифе Виссарионовиче Сталине”. Это ваши слова. Это говорите вы, представитель Калмыкии, народа, который как раз и был выслан. Вы как, находите в этом оправдание какое-то? Ссылка на Сталина, как бы его оправдывая: да, пускай крови было много, несправедливости, преступности даже, но, мол, ничего, он все-таки сделал. Как это надо понимать?
К.Илюмжинов: Нет, мы Иосифа Виссарионовича Сталина не оправдываем, потому что 13 лет ссылки, с 1943-го по 1956 год калмыцкий народ был депортирован.
В.Познер: Но вы на него ссылаетесь как на позитивный пример. Нет?
К.Илюмжинов: Не как позитивный, а как все-таки… Ну, страницу не вырвешь из нашей истории. И никто не поспорит с тем, что при Иосифе Виссарионовиче Сталине была создана промышленность, была создана основа космической промышленности и так далее, и так далее.
В.Познер: Когда вы говорите, что надо жестче, – что надо “жестче”? Как вы это понимаете?
К.Илюмжинов: Когда я давал интервью, это несколько лет назад…
В.Познер: Это “Эхо Москвы”, 2007 год.
К.Илюмжинов: Да. Несколько лет назад как раз я подразумевал то, что нужна вертикаль власти, нужно реальное управление, то, что потом начало называться частно-государственным капитализмом, и так далее. То есть нужен план, как при Иосифе Виссарионовиче Сталине, чтобы главы регионов знали, что нам делать, какие заводы строить. Если рядом несколько субъектов РФ строят один и тот же цементный завод, зачем конкурировать друг с другом? Соответственно, нужна плановая экономика, чтобы нам говорили: вы строите цементный завод, а вы строите завод по производству химических удобрений.
В.Познер: Тогда это не рынок, согласитесь.
К.Илюмжинов: Но это планирование. Нормальное планирование, на годы вперед.
В.Познер: Вы знаете, интересно, что вы сослались на вертикаль власти. Правда, это было в 2001 году. Вы сказали потрясающую фразу: “Для этой вертикали личности не нужны. Что сейчас выстраивается? Безликое унитарное государство. И личности не нужны. Легче управлять серыми личностями и серыми людьми, которые будут брать под козырек. Если все будет так серо, то рано или поздно мы придем к тем самым знаменитым брежневским застойным годам, и снова все рухнет. Но уже не советская империя рухнет, а российская империя”. Комментарий есть по этому поводу?
К.Илюмжинов: Нет, комментария нет. Но я же оказался прав все-таки. Система работает, это был 2001 год. 2010 год, и система не просто работает, а она развивается. Регионы, например, Республика Калмыкия – она развивается, промышленное производство, рост поголовья и так далее. Вертикаль-то сработала, я оказался прав, что эта система сработала.
В.Познер: Скажите мне, пожалуйста, почему так часто в Калмыкии при вашем правлении менялись, так сказать, подчиненные, правительство. Девять раз за 17 лет. Это что? Люди неподходящие или в чем дело? Так сказать, вы не меняетесь, а правительство меняется девять раз.
К.Илюмжинов: Это было несколько раз в связи с изменениями положения основного закона Республики Калмыкия, Степного уложения. По конституции президент республики должен быть и председателем правительства. Поэтому, когда мы меняли, была введена должность председателя правительства, потом еще один раз менялось. Но менялись задачи, и под эти задачи как раз и подыскивались руководители, которые бы выполняли эти задачи.
В.Познер: Степное уложение – это вместо конституции, я правильно понимаю?
К.Илюмжинов: Это конституция Калмыкии, да. Степное уложение (Конституция) Республики Калмыкия.
В.Познер: И там сказано, что народ Калмыкии отвечает не только за свою страну, но вообще за все на планете?
К.Илюмжинов: Это статья десятая, она гласит: “Все жители Республики Калмыкия в ответе за все то, что происходит на земном шаре”.
В.Познер: Это буддистский посыл? Или это просто вы сами придумали?
К.Илюмжинов: Нет, не буддистский. У нас же много национальностей, много религий. Это общечеловеческий.
В.Познер: Но это ваше? Кто это сформулировал?
К.Илюмжинов: Ну, неважно, ты буддист, россиянин. Если озоновая дыра появится над Антарктидой или Австралией, то все мы погибнем. Или атомная бомба где-то взорвется. Это общечеловеческий принцип.
В.Познер: Что каждый из нас в ответе за все?
К.Илюмжинов: Да.
В.Познер: Ну что, хорошо. А смотрите: “Я согласен быть калмыцким ханом, когда будет Российская империя”. Что, правда?
К.Илюмжинов: Там немного дальше было: “Если будет русский царь”. То есть это тоже высказывание.
В.Познер: А вы вообще за то, чтобы был царь в России?
К.Илюмжинов: Знаете, лет 10 назад была дискуссия такая, что царь, царь, царь нужен. И у меня часто спрашивали: “Хочешь быть ханом?” Я говорю: “Ну, если царь будет, то я и ханом буду”.
В.Познер: Но это, так сказать, шутка или не шутка?
К.Илюмжинов: У меня серьезно спрашивали – я серьезно отвечал.
В.Познер: Хорошо. Совсем чуть-чуть о деньгах. Артем Тарасов написал книжку, “Миллионер”, кажется, называется она. И там есть глава, целиком посвященная практически вам, его взаимоотношениям с вами. В общем, он очень, в принципе, о вас позитивно – наверное, вы читали, так что вы знаете, что он там позитивно написал. Он написал, что “Кирсан в деньгах не нуждался и был в прибыльном бизнесе – занимался экспортом рогов оленей, ценного сырья для изготовления лекарственного средства пантокрин”. Я, конечно, рассмеялся, потому что я сразу вспомнил Остапа Бендера, “Рога и копыта”, и решил: “Ну вот опять”. Прямо как великий комбинатор, прямо веет над вами. Вы же пишете, что вы заработали свои первые деньги, когда работали с японской фирмой и продавали машины. Так где правда? Или и то, и другое правда?
К.Илюмжинов: У нас в Калмыкии никогда олени не водились. Это же художественная книга Артема Тарасова, там очень много несоответствий.
В.Познер: Какая же она художественная?
К.Илюмжинов: Ну, художественная книга. Никогда в Калмыкии олени не водились, и никогда я не возглавлял эту фирму, никогда не продавал рога. Официально в 1989 году я стал управляющим советско-японской фирмы “Эко-Радуга” и был генеральным директором, дилером по продаже и японских, и южнокорейских автомобилей Hyundai. Тогда был президентом этой корпорации Ли Мeн Бак, он сейчас Президент Южной Кореи. И вот с этого началось, с автомобилей.
В.Познер: Скажите, пожалуйста, значит, история о рогах – вообще это придумка?
К.Илюмжинов: Конечно.
В.Познер: Полностью? А вы этим вообще не занимались?
К.Илюмжинов: Да нет, конечно.
В.Познер: Ну хорошо, ладно. Теперь давайте о шахматах. В этом году исполняется 15 лет, как вы президент ФИДЕ. Якобы избрание на этот пост, как вы рассказываете, вам предсказывала Ванга. Сказала вам, что она вас увидела сидящим на двух стульях и что вы будете и там, и там – так, по крайней мере, в каком-то интервью вы рассказали. Ванги уже давно нет в живых. Скажите мне, пожалуйста, какое у вас ощущение: это долго будет продолжаться, то, что вы будете занимать два стула? По вашему внутреннему ощущению, как вы?
К.Илюмжинов: Это не столько от меня зависит, сколько от… Что касается ФИДЕ, то это зависит от делегатов Генеральной ассамблеи, которая раз в четыре года избирает. Четыре года назад в Турине около 100 стран проголосовало за избрание меня президентом ФИДЕ. Если это произойдет в сентябре этого года, ну, еще четыре года.
В.Познер: Но вы знаете, что сейчас есть официально еще один кандидат, Анатолий Карпов, многократный чемпион мира, выдающийся шахматист, конечно. И он настроен, судя по тому, что мне он говорил в этой программе, и, собственно говоря, вы приглашены отчасти и потому, что он был здесь и он претендует на то кресло, которое занимаете вы. Он сказал прямо так, что шахматы находятся у последней черты. Он винит ФИДЕ и, в частности, вас в том, что это так. И мой вопрос к вам такой. Вы все-таки считаете, что вы можете найти мирный путь договориться с Карповым? Или дело уже зашло так далеко, что будет такая борьба? Это первое. И второе: вы вообще собираетесь бороться за это кресло? Потому что такое ощущение, что раньше у вас особенно не было конкурентов настоящих. Карпов, согласитесь, из-за своего реноме, из-за того, кто он такой, он серьезный конкурент.
К.Илюмжинов: Четыре года назад тоже жесткая борьба, конкуренция была.
В.Познер: Кто был?
К.Илюмжинов: Бессел Кок – это известный шахматный меценат, миллионер, богатый человек, который еще в 1990 году с Гарри Каспаровым создавал эту профессиональную ассоциацию шахматистов и так далее. И он около года вел предвыборную кампанию, очень серьезно. Были выделены большие средства. Но выборы в Турине показали, что делегаты готовы продолжать тот курс, который был намечен еще в 1995 году, 24 ноября в Париже. Сейчас тоже у меня много планов, проектов, которые мы предложили делегатам, национальным шахматным федерациям. И если они за эту программу проголосуют, то я буду продолжать эту линию на развитие и популяризацию шахмат. Ремарку можно?
В.Познер: Да, конечно, можно.
К.Илюмжинов: Вот “у последней черты”. Ну, я привык говорить языком цифр, фактами. 24 ноября 1995 года в Париже, когда я единогласно был избран президентом Всемирной шахматной организации, действительно, ФИДЕ было не у последней черты, а уже за чертой. Потому что не было даже денег, чтобы платить заработную плату работникам главного офиса ФИДЕ в Лозанне, в Швейцарии. Не было денег, для того чтобы проводить чемпионаты мира, олимпиады. И вот Анатолий Евгеньевич Карпов тогда, в 1995 году, они два года не могли найти деньги для того, чтобы сыграть финальный матч вместе с американским гроссмейстером Гатой Камским. Не было денег для того, чтобы провести Всемирную шахматную олимпиаду, не было денег для того, чтобы провести финальный матч за звание чемпионки мира. Это были проблемы. В то время, действительно, ФИДЕ был и финансовый банкрот, и политический банкрот. Почему? Потому что шахматный мир был расколот, было несколько организаций, занимающихся шахматами, было несколько чемпионов. И задача стояла первая – объединить шахматный мир, чтобы была одна федерация, чтобы был один чемпион и чтобы ФИДЕ была прибыльной федерацией, на счету которой были бы миллионы долларов. Первое: шахматный мир объединен, сейчас один чемпион – индийский гроссмейстер Виши Ананд. Я бы не сказал, что это неизвестный какой-то, он все время играл и с Каспаровым, и с Крамником. Он сейчас действующий чемпион мира. В 1999 году Генеральная ассамблея Международного олимпийского комитета в Сеуле проходила, Хуан Антонио Самаранч признал шахматы спортом и ФИДЕ – как единственную спортивную федерацию, представляющую интересы шахматистов в спортивном и в олимпийском движении. И в 2002 году все ведущие шахматисты 6 мая в Праге подписали соглашение, что звание чемпиона мира – это неотъемлемая собственность ФИДЕ. Сейчас на счету ФИДЕ более миллиона долларов, евро. На каждое мероприятие, будь то чемпионат мира, олимпиада и так далее, около 10 кандидатов, уже мы проводим даже тендеры.
В.Познер: Я люблю шахматы, играю очень посредственно, но я вам могу легко назвать первых 14 чемпионов мира. Легко. А дальше я начинаю путаться: то по версии того, то по версии этого. Кроме того, вот эти 14, которые завершаются Крамником, это какие-то глыбы, каждый из них – это прямо история. А потом какая-то идет мельтешня. Я не понимаю: то ли они сами не такие, как были, просто так случилось, что это не такие личности, то ли ФИДЕ не может их поднять должным образом? Иногда это мне напоминает профессиональный бокс, где он чемпион мира по тяжелому весу версии такой-то, а он – по версии такой-то, и их три чемпиона мира, а кто абсолютный – непонятно, его и нету. Вот здесь что-то происходит. Кто сейчас официальный чемпион мира по версии ФИДЕ?
К.Илюмжинов: Индийский гроссмейстер Виши Ананд.
В.Познер: Только он?
К.Илюмжинов: Да.
В.Познер: А еще какие-то люди называют себя чемпионами мира?
К.Илюмжинов: До него был болгарский гроссмейстер Веселин Топалов.
В.Познер: Тоже по версии ФИДЕ?
К.Илюмжинов: У нас одна версия сейчас. Вы правы, сказав, что небольшая чехарда была. Да, она была связана с тем, что происходила перестройка, искались спонсоры, инвесторы.
В.Познер: Ну, перестройка происходила у нас, а не во всем мире.
К.Илюмжинов: Мне кажется, во всем мире происходила. Окончилась холодная война. Тогда к шахматам было приковано почему? Потому что Фишер олицетворял собой капиталистическую систему, а Борис Спасский олицетворял советскую, социалистическую систему. Борьба двух систем, борьба двух идеологий. Затем, когда Карпов-Корчной, один – советский чемпион мира, другой – Виктор Львович Корчной, диссидент. Затем появилось дитя перестройки Гарри Каспаров. Все время шахматы были политизированы.
В.Познер: Да, я согласен с вами, но все-таки была стройная система отбора. Было понятно: надо выиграть у этого, чтобы пройти следующий, выиграть у этого, чтобы пройти следующий. И таким образом в конце концов выходили два человека. А что они олицетворяли, это вопрос уже второй, хотя, конечно, политика была очень сильно замешана. А потом получилось так, что непонятно, как это происходит. Эта стройная система выхода на конец двух сильнейших куда-то делась.
К.Илюмжинов: Началось с того, что Гарри Кимович Каспаров 15 лет назад вышел из ФИДЕ и начал проводить свой розыгрыш за звание чемпиона мира. Вот отсюда и началось. Поэтому в 1995 году меня избрали: “Посадите этих двух людей за один стол, пусть они сыграют в шахматы”. Я нашел деньги, пытался посадить. Но я и говорил, и сейчас говорю, что ФИДЕ – это не организация для двух великих чемпионов. Вот давайте возьмем легкую атлетику. Или футбол. Олимпийская чемпионка по легкой атлетике отказывается – там, кроссовки не те привезли или, как Фишеру, не то кресло привезли, и она не будет бежать. Естественно, побежит другой и станет олимпийским чемпионом или чемпионом мира. Почему-то в шахматах это допускалось, когда чемпион мира или претендент на звание чемпиона мира диктовал свои условия на призовые, на освещение, на место проведения и так далее. И поэтому, когда мы в 1999 году вступали в Международный олимпийский комитет, быть признанными этой организацией, мне Хуан Антонио Самаранч говорил (и не только мне, членам президентского совета): “Наведите порядок, у вас не демократическая федерация. Вы должны выражать интересы не одного или двух великих спортсменов, шахматистов, а вы должны выражать интересы национальных федераций и простых спортсменов”. И мы сейчас создали систему нормальную, когда победитель гран-при играет с победителем кубка мира, и этот победитель становится кандидатом и через год играет с действующим чемпионом мира. Такая система создана, она уже работает. Да, был трудный период, я не отрицаю. Но мы это уже прошли.
В.Познер: Недавно Президент Медведев говорил о том, что нежелательно, чтобы ту или иную спортивную организацию, федерацию возглавлял бы государственный чиновник. Это к вам относится или нет? Вы государственный чиновник, безусловно. Вы возглавляете, как вы сами теперь уже говорите, спортивную федерацию, международную, правда, но тем не менее спортивную федерацию. В этом смысле слова Президента Медведева к вам относятся, на ваш взгляд, или не относятся?
К.Илюмжинов: Конечно. Я спросил мнение у руководства нашей страны, занимать ли мне эту должность и продолжать ли бороться за пост президента ФИДЕ. Я получил положительный ответ.
В.Познер: Вы не могли бы мне назвать, к кому вы обратились с этим?
К.Илюмжинов: К руководству нашей страны.
В.Познер: Ну, руководство – это не фамилия. Вы ограничитесь руководством?
К.Илюмжинов: Конечно.
В.Познер: Хорошо, ладно. Вы рассказали, что вы вложили своих собственных денег 40 миллионов долларов в шахматы.
К.Илюмжинов: Более 50 миллионов.
В.Познер: Более 50 миллионов денег. Зачем? И второе: почему вас так интересует пост президента ФИДЕ? Для вас это что вообще?
К.Илюмжинов: Потому что шахматы – это мое хобби. И находясь на этой должности, я реализовываю себя. Если мы будем говорить о влиянии шахмат, я в начале нашей беседы говорил, что я доволен тем, что во многих странах уже не сотни тысяч, а миллионы маленьких детей начали играть в шахматы и играют в шахматы. И в Калмыкии в 1994 году один из первых указов, который я подписал, был о развитии шахмат. И на сегодняшний день 100% детей Калмыкии играют в шахматы. Они хорошо учатся, дисциплинированы. И не только в Калмыкии – во многих регионах РФ шахматы уже введены в школах.
В.Познер: Сейчас мы с вами блиц сыграем. Марсель Пруст будет вам задавать вопросы, а вы будете отвечать в темпе блица. Будьте любезны.
К.Илюмжинов: Хорошо.
В.Познер: Если бы дьявол предложил вам бессмертие без каких-либо условий, вы согласились бы?
К.Илюмжинов: Да нет, я буддист, я верю в перерождение.
В.Познер: Вы поймали золотую рыбку. Назовите три желания.
К.Илюмжинов: Оставаться самим собой все время.
В.Познер: Это три желания?
К.Илюмжинов: Этого достаточно. Остальное все прибудет.
В.Познер: Если бы вы могли встретиться с любым из когда-либо существовавших людей, кто бы это был?
К.Илюмжинов: Наполеон.
В.Познер: С какой исторической личностью вы себя более всего отождествляете?
К.Илюмжинов: Мне нравится Павка Корчагин.
В.Познер: Если бы вы после смерти могли вернуться чем-то или кем-то другим, то что бы вы выбрали?
К.Илюмжинов: У меня уже 69-я жизнь идет, 70-я – наверное, от кармы зависит, какую наработаю в этой жизни.
В.Познер: Что вы считаете пределом несчастья?
К.Илюмжинов: Вранье.
В.Познер: Назовите три ваших самых любимых писателя.
К.Илюмжинов: Островский, Александр Сергеевич Пушкин и Михаил Юрьевич Лермонтов.
В.Познер: В каких случаях вы лжете?
К.Илюмжинов: Честность – это есть самая большая хитрость.
В.Познер: Чего вы более всего боитесь?
К.Илюмжинов: Одиночества.
В.Познер: Оказавшись перед Богом, что вы ему скажете?
К.Илюмжинов: Как дела?
В.Познер: Это был Кирсан Николаевич Илюмжинов. Спасибо большое.
К.Илюмжинов: Спасибо.
Интервью 2010 года