– Некоторое время назад я разговаривал о происходящем и о будущем мировой экономики с американским экономистом российского происхождения Олегом Ицхоки, профессором Принстона. И он, среди прочего, вспомнил, что поколение, которое пережило Великую депрессию, какие-то психологические привычки в потреблении сохранило на всю оставшуюся жизнь – и даже когда Великая депрессия закончилась. А те люди, которые были экономически активны в момент экономического кризиса, навсегда остались более экономными, чем этого требовала жизнь, они всегда старались не тратить, всегда старались сберегать. И это такое приобретение, которое стало наследием Великой депрессии.
И Олег Ицхоки предполагает, что мы сейчас заходим на очередной круг, что нынешнее поколение, которые сейчас вдруг оказались в ситуации «великого карантина», – это новое поколение, которое до конца жизни вынуждено будет экономить, и прежний мир, сходивший с ума по «лакшери», к нам больше никогда не вернется.
Как вы видите меняющиеся психологические привычки людей, которых видите вокруг, о которых читаете в прессе, которых вы знаете лично?
Владимир Познер: Тут ничего вынужденного нет, это как раз психологическая штука. Вы знаете, это немножко похоже на людей, которые прошли Ленинградскую блокаду, их отношение к еде, оно совершенно не такое было и есть, по сравнению с другими: каждая крошка съедается, ничего не остается на тарелке. Это результат того ужасающего опыта, через который они прошли.
Мы еще не дожили до краха 1929 года; то, что было в Америке, – это трудно даже описать. Но я согласен, что вполне возможно, что в результате этой пандемии изменятся определенные привычки у многих-многих людей. В сторону накаливания, например, чтобы дома всегда было побольше крупы, туалетной бумаги, соли, сахара и так далее. То есть то, что было забыто после войны, послевоенными поколениями, когда было обилие, изобилие. Теперь не только у нас, но и во многих других странах, если не во всем мире, это может возникнуть.
Я думаю, что определенное психологическое воздействие эта пандемия будет иметь. И кроме того, из позитивных вещей, я думаю, что люди будут гораздо чаще мыть руки, будут гораздо меньше обниматься и целоваться и вообще будут больше думать о гигиене.
– На какой период времени вы осмеливаетесь сейчас строить какие-нибудь планы? С какого момента, вы думаете, можно что-нибудь запланировать?
Владимир Познер: Я хотел бы думать, что это осень. Летом я с женой всегда уезжаем, чаще всего во Францию, в Италию. Совершенно понятно, что в этом году не будет нам никакой Италии, никакой Франции. Иногда мы бываем в Юрмале, тоже нет никакой уверенности.
Но все-таки думаю, что, может быть, с сентября что-то такое откроется, по крайней мере хочется так думать. Но и то – планы очень зыбкие.
Из интервью Михаилу Зыгарю
