– Владимир Владимирович, вы не раз говорили, что приглашали на интервью Путина, но он не соглашается. Часто ли гости отказываются?
– Нечасто, но бывает. О чем это говорит? Однозначно о том, что герои не готовы или опасаются вопросов, каких-то неудобных ситуаций.
– Насколько сложно было договориться об интервью с Джулианом Ассанжем, основателем WikiLeaks? На ваш взгляд, какое будущее его ждет после выдачи Эквадором?
– Договориться с ним было несложно — через знакомого журналиста, которому Ассанж доверял. Он заверил, что доверять можно и мне. Так как Ассанж хотел быть услышанным, то легко согласился. А будущее, я думаю, его ждет очень тяжелое: выдадут американцам и дадут лет двадцать. Хотя и говорят, что всего пять, но это всё для успокоения. Потом они присовокупят другие обвинения и постараются убрать его на более долгий срок.
– Кто из гостей произвел самое неожиданное впечатление, открывшись с другой стороны?
– У меня было такое множество интервью, что кого-то одного выделить не могу. Когда был Чубайс, я его спросил: «Как вам живется с тем, что вас ненавидит три четверти населения?» Он помолчал, потом посмотрел на меня и ответил: «По-разному, Владимир Владимиро- вич, по-разному…» Это было сказано так, что стало понятно, что ему с этим живется тяжело. Я такие запоминающиеся моменты в интервью называю «прорывами», когда ты начинаешь видеть человека. Очень открытый в этом смысле был Гайдар, беседа с ним была крайне интересной.
– С кем вам не хватило одного интервью?
– Я строю свои интервью, зная, что у меня ровно 53 минуты. Конечно, были люди, с которыми я бы еще посидел, поболтал. Но были и неудачные беседы — с теми, с кем я хотел бы говорить дольше. Например, Михаилу Жванецкому я не смог задать достаточно жесткие вопросы, потому что слишком его люблю. Получилась какая-то каша, ни то ни сё. Вообще брать интервью у своих друзей не следует. А если бы у меня спросили, с кем я хотел бы увидеться, это был бы Леонардо да Винчи, которого я считаю величайшим гением в мире. Для меня он — абсолютно таинственная личность.
– Каково быть журналистом в России?
– Журналистика требует определенного опыта, человек должен понимать, почему он хочет быть журналистом. В России им быть очень трудно: грубо говоря, либо ты за Путина, либо против. Но быть журналистом — значит быть объективным, правдивым, стремиться к максимальному информированию, при этом без оценки. Чтобы читатель, зритель сказал: «Ладно, я подумаю». Такой журналистики почти нет, есть только мнения: «я считаю», «это правда» и т.д. Конечно, можно найти себе оправдания, но на верный путь потом дико трудно вернуться. У американцев есть хорошее выражение «Нельзя быть немножечко беременным»: или да, или нет.
