– Изучая вашу биографию, я узнала, что ваш отец, Владимир Александрович Познер, он был большим патриотом Советского Союза. Ваш дед, Александр Владимирович Познер, в 1940 году получил гражданство СССР. И ваш отец, соответственно, тоже получил такую возможность, он долго этого добивался. Это была сила веры и вера в силу страны? Это действительно была страна, которая таким образом создала невероятное ощущение силы, любви и такого сплочения? Как на ваш взгляд?
Владимир Познер: Что касается моего деда, расстрелянного немцами в 1943 году за то, что фамилия его Познер, еврейская фамилия, – то он совсем не был сторонником Советского Союза. Он эмигрировал в 1922 году, после революции, из Санкт-Петербурга, не приняв революцию. И оказался в Литве, когда она была еще буржуазной независимой страной и тогда в результате сговора между Советским Союзом и нацистской Германией были подписаны тайные протоколы к официальному договору о ненападении. В результате этих тайных протоколов страны Балтии попали в сферу интересов Советского Союза. Потом туда были введены войска и эти страны стали советскими. Так что мой дед стал советским гражданином не по собственному желанию.
Что касается моего отца, то да, он довольно рано поверил в идеи социализма. Наверное, это было связано с тем, что находясь во Франции и испытывая довольно большие экономические трудности, особенно в связи с крахом 1929 года. А он тогда был совсем молодым человеком (папа мой 1908 года рождения), так что ему был тогда 21 год, когда произошел этот крах. И это в полной мере повлияло на его работу, точнее, на потерю работы, на трудности вообще выживания, на то, что он должен был содержать свою уже тогда довольно старую мать. А в этом же 1929 году в Советском Союзе принимают первый пятилетний план. Контраст выразительный. И мой отец пришел к выводу, что справедливость – там.
Сказать, что это вера… Не знаю, мне трудно сказать, вера это или просто результат размышлений, сравнений и некоторых логических выводов. Конечно, вера тоже была, несомненно, но это вера, скорее, в идею социализма, в идею советского строя, которая, конечно, в нем жила. Эта вера, собственно, и привела к тому, что когда Литва стала советской и его отец таким образом стал советским гражданином и вышел Указ президиума Верховного Совета СССР о том, что граждане Литвы, Латвии и Эстонии, находящиеся за рубежом, а также их взрослые дети имеют право автоматически получить советский паспорт, – то папа тут же этим воспользовался, будучи в Нью-Йорке. Он зашел в Советское консульство и получил это гражданство, что в общем-то определило потом не только его жизнь, но и жизнь моей матери, мою жизнь и жизнь моего брата.
