Вчера я получил письмо от главы комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам, развитию гражданского общества Андрея Александровича Клишаса. Я не стал бы предавать это гласности, если бы сенатор Клишас не направил копию этого письма в РБК, в котором оно сегодня было опубликовано.
Сенатор Клишас был у меня в программе, я задавал ему вопросы по поводу выработанных им сотоварищи законопроектов, первый из которых предполагает запрет на публикацию в СМИ и интернете «недостоверной общественно-значимой информации, распространяемой под видом достоверных сообщений», если она влечет тяжкие последствия. Второй предусматривает запрет на публикацию материалов, выражающих «в неприличной форме явное неуважение» к обществу, государству, государственным символам и органам власти. За нарушение запрета авторы проектов предлагают ввести административную ответственность в виде штрафа или ареста. Кроме того, такие публикации в интернете будут блокировать.
Я впоследствии высказался негативно, особенно о втором законопроекте (он принят Государственной думой в первом чтении), что, по-видимому, задело сенатора – иначе мне трудно объяснить его очень подробное письмо и особенно его желание сделать его публичным. Вчера мне позвонили из РБК с просьбой срочно ответить на письмо сенатора (чтобы успеть в номер), но я отказался: мне хотелось подумать.
Я менее всего хотел бы вступать в дебаты с сенатором Клишасом, не вижу в этом никакого смысла. Вместе с тем, просто проигнорировать его письмо было бы с моей стороны проявлением неуважения к нему: не в явной неприличной форме, но все же. Поэтому отвечаю. Правда, коротко, просто чтобы моя позиция была ясна.
Уважаемый Андрей Александрович,
Благодарю Вас за обстоятельное письмо. Правда, оно было неожиданным. Вы – первый представитель власти, который счел нужным откликнуться на мои высказывания, и я это ценю.
Я совершенно согласен с Вами, что участие в такой программе как «ПОЗНЕР» позволяет представителям власти донести до зрителя свои взгляды, объяснить зрителю причины принятия того или иного решения. Я всегда поражаюсь тому, что Ваши коллеги этого не понимают. Пожалуй, я пока не стану называть пофамильно министров и даже вице-премьеров, которые упорно отказываются прийти в мою программу. Пытаюсь для себя объяснить причину этого – то ли они не считают себя обязанными отвечать на вопросы, которые интересуют народ, то ли им просто сказать нечего – не знаю. Впрочем, это уже другая тема.
По существу. Да, я противник Вашего законопроекта и считаю его по сути репрессивным. И нахожу Ваши рассуждения на самом деле лицемерными. То, что в начале законопроекта стоит общество, с моей точки зрения, просто камуфляж. И то, что в самом конце стоят органы власти, с моей точки зрения, не более как хитрый финт. Но для меня главное вот что: явное неуважение, выраженное в неприличной форме, относится к субъективному восприятию. Один считает так, другой этак. И судья, который должен вынести решение, коли подан иск по этому поводу, живой человек, судья, его решение не может не быть субъективным. Учитывая исключительную независимость нашего самого справедливого в мире суда, хотел бы спросить Вас: если орган власти, или депутат, или сенатор, или министр подаст в суд на вполне рядового человека, который, с точки зрения подавшего, выразил ему явное неуважение в неприличной форме, какие шансы у этого рядового человека выиграть?
На самом деле, уважаемый Андрей Александрович, этот законопроект при всей внешней безобидности таит в себе возможность заткнуть рот любому, кто посмеет высказать критику в адрес органа или представителя власти – в этом я совершенно убежден. И даже допускаю крамольную мысль, что то, что Вы потратили своё ценнейшее время на написание мне столь подробного письма, да еще добились его публикации, говорит о том, что мои замечания не оставили Вас равнодушным.
С совершеннейшим уважением,
В. Познер
Журналист
