– Владимир Владимирович, вы говорили о смене поколений, и я с вами согласен, она необходима – и я в данном случае вижу повторение конца советского периода, когда у нас была геронтократия. Пока таких пожилых людей у нас нет у власти, там в основном люди от шестидесяти лет, но это уже тоже фактически есть некие элементы геронтократии, потому что, как мне кажется, нет социальных лифтов.
Я помню, как в 80-х годах у нас внедряли автоматизированные системы управления, появились первые компьютеры и была иллюзия, что сейчас в компьютер все забьем и у нас все товары пойдут как положено, до последнего гвоздя и прочее. И будет эффективное управление, но чем все закончилось – мы понимаем. То есть нынешнее поколение, те, кто принимают решения, видимо, живут в 80-х годах прошлого века, но пытаются, ничего не поменяв в институтах, это модернизировать внешне: надо ходить с мобильными телефонами, интернет и прочие всякие дела.
Не грозит ли это тем, что мы опоздаем. Вот та смена поколения, о которой вы говорили, если она будет естественной, то это еще нужно может быть 10–20 лет, а мир-то развивается. Не останемся ли мы где-то далеко на обочине?
Владимир Познер: Я могу сказать только – наверное, может быть. Но для меня совершенно очевидно, что у нас нет выбора.
Я считаю, что наши проблемы, по крайней мере фундаментальные, проистекают от тех людей, которые руководят страной. И они руководят таким образом, потому что они такие. Не потому что они хотят стране плохого, это же не так. Не потому что они хотят, чтобы мы отставали, это же не так. Они по-другому не умеют, они просто не умеют по-другому. И вот отсюда иногда и метания и прочее.
Будем отставать, пока произойдет эта смена? Вероятно, да. Но я абсолютно уверен, что потом мы рванем, только чтобы не было войны.
Я очень много езжу по стране с выступлениями, и поразительная вещь, но на этих моих выступлениях примерно 80%, и я не преувеличиваю, аудитории – это молодые люди. Я не очень понимаю, почему, потому что я уж совсем не молодой, мягко говоря, но я с ними довольно много общаюсь и убеждаюсь в том, что это совершенно замечательные люди, они совсем по-другому смотрят на вещи, у них другая реакция, вопросы другие. В этом смысле я большой оптимист.
Но другое дело, что время идет, и тут я согласен, есть опасность. Но я не вижу другого выхода, если только не говорить о каком-то перевороте, которого, во-первых, не будет, мне это совершенно очевидно, и во-вторых, я вообще противник этих вещей.
И у меня нет ни малейших сомнений в том, что Россия, безусловно, является европейской страной. Другое дело, что эта империя в прошлом, Российская империя, а потом Советская империя, включила в свой состав территории, где проживали и проживают люди другой веры, другой культуры, других взглядов, и если посмотреть на Европу, то этого больше нет нигде. Это было когда-то в Испании, когда были мавры, но их выбросили и все, на этом закончилось.
Может ли это создать какие-то дополнительные проблемы? Думаю, что да. Считаю ли я, например, что Россия останется географически в том виде, в каком она есть сегодня, что от нее не отойдут некоторые крайние территории, не внутри, а крайние, Северный Кавказ, например? Не уверен, что останутся, но это видно будет. Тем не менее, это очень малая часть, не она будет определять развитие страны.
У меня вот такое ощущение. И вообще я не склонен быть тревогу и рвать на себе несуществующие волосы.
