— Насколько мне известно, вы атеист? Я слышала ваши комментарии касательно РПЦ. А что, по вашему мнению, произойдет, если народа лишить религии? Когда людей ничто не объединяет – это ведь плохо для страны?
Владимир Познер: Я вообще не представляю, что такое – лишить народа религии. Есть религия как некое мировоззрение, а есть церковь, которая это мировоззрение проповедует. Я – абсолютный противник церкви как организации и считаю, что она наносит огромный вред, стремится к власти и богатству, и что на самом деле среди иерархов очень мало верующих.
Что касается религиозной веры – это вопрос другой. Я очень хорошо знаю Библию, я этим увлекаюсь, религия – очень интересная тема, и, читая это все, я постепенно пришел к выводу, что могу согласиться с целым рядом положений.
У меня есть, конечно, вопросы, на которые я не могу получить ответы: когда я говорю «почему», религиозные люди говорят просто –«потому». Я по образованию биолог и знаю: непорочное зачатие невозможно, и не может быть такого, чтобы Дева Мария родила Иисуса вот именно так. Точно так же невозможно и накормить тысячу человек пятью хлебами – это нужно очень хотеть верить в чудо, чтобы такое принять. Это религиозная истина, которая с истиной научной ничего общего не имеет. У меня был спор с одним кардиналом из Ватикана, который мне так и сказал: послушайте, есть две вот эти истины, и они никогда не встречаются.
Будучи журналистом, я всегда должен что-то узнать наверняка; чтобы поверить во что-то, я должен пощупать это, увидеть, услышать. Поэтому я считаю, что людей нужно заставлять думать и учить это делать. Религия же просто требует от человека веры, но не задает вопроса «почему?».
Я понимаю, что для очень многих людей вера – подспорье, помощь в тяжелую минуту, – и пожалуйста, я же абсолютно никогда не спорю на эту тему, когда меня о том не просят. Но внутренне я этому, конечно, сопротивляюсь и считаю, что церковь – негативная вещь, а не позитивная.
Я вот был недавно в Скандинавии. При том, что скандинавские страны совсем нерелигиозны, там налицо тот уровень общественного согласия, когда люди доверяют друг другу, властям, полиции. То есть нация объединена вокруг неких ценностей, отличных от религии – значит, это в принципе возможно.
Фото: Виталий Невар