— Из ваших интервью следует, что вы придерживаетесь атеистических взглядов. В этой связи я хотел бы у вас спросить: какой вы лично смысл вкладываете в понятие «бог» и во что именно вы не верите?
Владимир Познер: Ну, видите ли, я понимаю так, что есть классическое религиозное представление о боге. Библия. Там все написано – и в Ветхом завете, и в Новом завете. Я так это понимаю. Когда мне говорят – нет, я имею в виду всемирный разум… Тогда это не религия.
Для меня религия – это совершенно определенная вещь. Это тот инструмент, который занимается религией – это церковь и учение. Вот что такое для меня религия. Соответственно бог. Наверняка это будут читать люди верующие, и у меня никаких претензий и я никого не хотел бы обидеть, но что касается меня – я это не приемлю.
У меня был спор с одним раввином. Очень милый человек, симпатичный, умный – ну как часто раввины бывают, с печальными еврейскими глазами… У нас возник, так сказать, богословский спор – не на уровне Остапа Бендера, который кричал просто «Бога нет!», а тот говорил – есть, есть! – а как-то немножко более утонченно.
Я ему сказал – ну как вы можете, ну вот если бог за все отвечает, за все! – так объясните мне Холокост, объясните мне смерть маленьких детишек от голода, тайфуны, извержения вулканов, уносящие жизни, – это что, все он? Как это? И мне раввин говорит: я хочу вам рассказать одну историю. Когда Эйнштейн умер, он попал, как вы понимаете, в рай. И его господь принял и сказал ему: «Альберт, есть ли у тебя ко мне вопросы?». На что Эйнштейн сказал: «Да, есть». «Задавай». «Можете вы написать мне формулу того, как вы все это создали?». «Могу». «Напишите». Господь подошел к доске, взял мелок и стал писать. Писал, писал и вдруг Эйнштейн говорит: «Одну минуточку! Там же ошибка!». На что господь сказал: «Да, я знаю».
Что касается других представлений о боге, как о каком-то всеобщем порядке – то я не знаю. Для меня это очень конкретная вещь: это вставать на колени, это молиться, это ад, это рай, ангелочки, черт… Нет. Нет – и все.
