Владимир Познер: «Русская интеллигенция – это совершенно особая штука»

— Вы упоминали историю с замечательным Бовиным – про «вымирание». Это слово и понятие – «вымирание» – все чаще слышно. Людей высокого качества, высокого образования, блистательного русского языка, со знанием иностранных языков.

Проводится тотальный диктант, как вы знаете, мы с вами его вели (вопрос задает Алена Донецкая — ред.), диктовали, так сказать, надеясь на некое улучшение, повышение культуры.

И все же я хочу у вас спросить: вы тоже считаете, что люди вашего калибра, чуть ниже, чуть выше – но где-то в этом эшелоне качества, – действительно уходят? Это качество уходит или все-таки нет, и какие вы видите возможности того, чтобы это качество и в языке, и в культуре, и в мышлении – не умирало?

Владимир Познер: Тяжелый вопрос. Послушайте, то, что мы называем интеллигенцией, – это же не трава: постригли – потом она снова выросла. Это же долгая история. Помните, у Гашека или у Чапека (я их вечно путаю). Если Гашек – «Похождения бравого солдата Швейка», то я имею в виду Чапека. Когда он приехал в Лондон и увидел эти потрясающие газоны, по которым все ходят, лежат на них, устраивают пикники, и нигде не написано «по газонам не ходить», – наоборот, можно ходить. И он спросил – как это у вас получаются такие газоны? Ему ответили: «Сэр, это очень просто: их надо стричь каждый день триста лет».

Так вот, когда этот «газон» уничтожали, то опять надо его 300 лет восстанавливать. Его можно восстановить, но надо хотеть. Вот этот тотальный диктант – очень хорошая вещь, и тот факт, что много людей принимают участие и хотят правильно писать по-русски, это хорошо. Потому что тексты хорошие. Это замечательно. Это говорит о том, что есть это желание – чтобы не писать корову через «А».

Я, по-моему, трижды вел это – был «диктатором». И в этих аудиториях подавляющее большинство – женщины. Меня это не удивляет, потому что Россия – «женская» страна и, конечно, женское население намного превосходит мужское. Ничего хорошего в этом нет. Но это безусловно так.

Так что я думаю – поскольку этот «газон» порядком поизничтожали, как только могли – давно, упорно и целеустремленно, – то понадобится долгое время, чтобы это восстановить. Это нельзя сделать мановением волшебной палочки. Надо работать.

Вообще, русская интеллигенция – это совершенно особая штука, это как алмаз: это же углерод, мягкое и «никакое» вещество, но которое под диким давлением, невероятным, становится самым твердым веществом, которое вообще существует в природе, – алмазом. Вот эта часть русского населения подвергалась этому давлению долго-долго. И вышла такая интеллигенция, которой больше нигде нет. Есть интеллигентные люди, но интеллигенции как явления – нет. Его и сегодня нет. Есть отдельно взятые – представители, но явления – нет.

Вернемся ли? – я не люблю предсказывать и не умею. Я всегда говорю, что когда я был молодым, у меня был большой хрустальный шар – волшебный. Я туда заглядывал и точно знал, что будет завтра, через десять лет. Все мог предсказать. Потом, видимо, из-за того что я часто женился и переезжал с места на место, – то ли потерял его во время переезда, то ли кто-то украл мой шар, его больше нет, поэтому я не знаю, что будет. Я даже не знаю, что будет завтра, даже что будет через час. Ничего я этого не знаю. И вообще считаю, что людей, которые любят предсказывать будущее, – с ними надо обращаться очень осторожно, а политологов, журналистов, которые неправильно предсказывают будущее, надо лишить профессии и отправить на шахту. Чтобы они не мешали.

Видеозапись: