17 июля 1986 года администратор гостиницы и член общественной организации «Комитет советских женщин» Людмила Иванова в одночасье стала знаменитой.
Именно она произнесла во время одного из первых советско-американских телемостов Ленинград — Бостон фразу «в СССР секса нет», ставшую впоследствии крылатой. Телемост был записан 28 июня и вышел в эфир спустя две недели.
Корреспондент Би-би-си Дина Ньюман поговорила с Людмилой Ивановой, а также с Владимиром Познером, который вместе с американским телеведущим Филом Донахью вел телемост.
Вспоминает Владимир Познер
Владимир Познер: Программа называлась «Женщины говорят с женщинами«. В Бостоне была набрана группа из 200 женщин, и такая же по размеру группа собралась в тогдашнем Ленинграде. Это был второй по счету так называемый космический телемост, из числа тех, что мы провели с Филом Донахью, первый вышел за год до этого.
Это были два события, которые в умах людей в этой стране стали особняком, поскольку все смотрели эти эфиры.
Первое шоу, которое называлось «A Citizens’ Summit» («Встреча в верхах рядовых граждан«), было весьма политическим. Это было в первый раз, когда нечто подобное вообще смогло появиться на советском телевидении, и люди были совершенно ошарашены тем, что они услышали. Кому-то это не очень понравилось, в то время как другие были вполне довольны.
Второй телемост был не таким взрывным в политическом смысле. Однако одну эту фразу — «Секса у нас нет» — я думаю, запомнили навсегда.
Би-би-си: Это правда. Формат той программы был необычен: там были одни женщины, и это уже само по себе было вызовом. А также факт, что это было весьма инновационно для американского телевидения, не правда ли?
В.П.: Думаю, что формат, когда люди говорят друг с другом через спутниковую связь — две большие группы в двух странах, которые в то время владели вниманием всего мира, — уже сам по себе был вызовом.
И с американской стороны поначалу бытовало предубеждение, что советская аудитория будет «упакована» — что она будет состоять сплошь из сотрудников КГБ, и никакого искреннего разговора не получится.
В результате ведущий шоу с американской стороны, Фил Донахью, который в то время был одним из самых популярных телеведущих в США и по сути человеком, который изобрел формат ток-шоу, был весьма обеспокоен этим обстоятельством.
Он позвонил мне — мы не были тогда еще знакомы — и спросил, возможно ли прислать своих людей, чтобы они сами подобрали советских участников программы.
Меня это удивило, но он сказал: пойми, мы должны быть уверены, что люди в советской студии не подосланы КГБ, что мы сами их набрали и это самые обычные люди.
И советская сторона согласилась на это. Таким образом, для первого телемоста американская команда прибыла в Ленинград и — конечно, с нашей помощью, потому что они не говорили по-русски и не могли просто прийти на завод, в школу или больницу — в значительной степени набрала участников программы.
Потом, когда началась подготовка второго моста, «Женщины говорят с женщинами», уже мы прибыли в Бостон и там набирали местных участниц эфира, точно так же, как американская сторона снова набирала советских.
Всё, что происходило тогда, было впервые — никогда прежде не было ничего подобного и, сказать по правде, после этого — тоже.
Для американского телевидения это не было таким уж крупным событием: в США программу показывали только те станции, которые обычно транслировали программы Фила Донахью, да и то не все из них были готовы. Так что аудитория была сравнительно небольшой, по американским меркам.
В то же время в Советском Союзе программа произвела огромный эффект.
Ее показывали по всем ведущим национальным телеканалам, и аудитория была гигантской: ее посмотрели, я полагаю, не менее 150 миллионов человек. И это помогло в значительной степени изменить отношение у многих людей. Я тогда получил, думаю, где-то 77 тысяч писем от зрителей. И многие из них писали мне: мы увидели самих себя со стороны, увидели собственное лицо, и нам это не понравилось.
Потому что советские люди увидели, что американцы говорили действительно то, что хотели сказать, не опасаясь, что кто-то стоит у них за плечом, они не боялись говорить. В то же время в те годы — в середине 80-х, когда только начинались перестройка и гласность, — люди все еще были крайне не уверены в том, что может случиться, если они скажут что-то не то.
При этом они видели, что американцы ничуть не переживают по этому поводу. И это определенно имело эффект.
Би-би-си: Возвращаясь к космическому телемосту 1986 года с участием женщин. Вы помните атмосферу, которая царила в аудитории? Я думаю, что люди были напряжены, их подвергли мощному инструктажу, и они очень нервничали по поводу того, что могут сказать что-то не то, из-за чего их могут уволить с работы, а то и наказать. Люди знали, что им можно говорить, а чего не стоит.
Та самая женщина, Людмила Иванова, рассказала мне, какой инструктаж с ними проводился. Она работала в «Интуристе», а также была членом Комитета советских женщин. Она четко знала, какой линии следует придерживаться. И, как она говорит, самая важная вещь, которую им вдалбливали — это на всё говорить «нет» и всё отрицать.
В.П.: Я этому не верю. Я думаю, что она сильно преувеличивает. Бесспорно, она работала [в «Интуристе»], и организация, в которой она работала, была идеологической. И она определенно знала — как и все советские люди, — что есть вещи, которые говорить не следует. Не нужно даже было работать в «Интуристе», чтобы это знать.
Но я абсолютно не верю в то, что всех женщин инструктировали, просто не верю в это. Да их и не нужно было инструктировать: собственно, ведь то, что она тогда сказала, было правдой.
Проблема в том, что она же не говорила того, что в Советском Союзе не было секса, как все это восприняли.
На самом деле было как? Довольно пожилая женщина в Бостоне рассказала, что ее внук постоянно смотрит телевизор, где показывают насилие и секс. И она не знает, что с этим делать. «А у вас есть такая проблема?» — спросила она. И в этот момент Людмила Иванова выступила вперед и сказала: «У нас секса нет», — и в этот момент весь зал разразился хохотом.
И никто не стал слушать, что она собиралась сказать дальше. А она хотела сказать, что не было секса на телевидении, — именно на телевидении, — и это было абсолютной правдой.
Ведь в те годы на советском телевидении практически никакого секса не было. И насилия тоже не было. Но окончания фразы никто уже не слышал.
Она мне рассказывала годы спустя, что люди узнавали ее на улицах, показывали на нее пальцем и говорили: «Так что, нет у нас секса, да?»
Би-би-си: Почему, как вы думаете, эта фраза стала в России крылатой? Получается, что она попала в самую точку?
В.П.: Нет, она не попала в точку. Фраза была настолько смешной, что люди в студии хохотали как сумасшедшие: что значит «у нас нет секса»? Как кто-то может так говорить?
Эта фраза стала знаменитой. И люди продолжают смеяться над этим: что это вообще за идиотка такая, которая говорит, что у нас нет секса? А я продолжаю вновь и вновь защищать ее — говорю, что она совсем не это имела в виду. Она говорила, что у нас нет секса на телевидении.
И то, что она говорила, было правдой. Это не было так, как будто бы она пыталась защитить советскую систему, потому что работала в «Интуристе» и так далее, и поэтому врала, да еще и избрала для этого такой нелепый способ. Это не значит, что другие не пытались этого делать, не пытались защитить систему. Но в ее случае она просто сильно оплошала.
Позже она рассказала мне, что решила в итоге эмигрировать, потому что жизнь для нее стала невыносимой — люди не переставали высмеивать ее.
Би-би-си: Любопытно, что вы и Фил Донахью оказались в итоге единственными неанонимными участниками шоу. И если бы не Людмила Николаевна и ее весьма изящная реакция на ситуацию, вообще все участники программы остались бы неизвестными. Но зато теперь она тоже известна…
В.П.: Да, она действительно знаменита здесь, хотя далеко не все помнят ее имя. Однако ее слова запомнили навсегда. И не имеет значения, что я говорю и сколько раз я повторяю: послушайте, оставьте вы ее в покое, она не говорила: «В Советском Союзе секса нет», — не говорила этого — это никого не волнует, просто никого не волнует.
Воспоминания Людмилы Ивановой на сайте BBC
