Накануне своего 83-летия (1 апреля) знаменитый журналист и телеведущий дал нам самое искреннее интервью.
Все ждут от Владимира Познера размышлений о политике и журналистике. Но на эти темы он уже так много сказал, что мы решили поговорить о чем-то хорошем и личном. Например, о детях. И внуках. И правнуках.
— Владимир Владимирович, вы и отец, и дед…
— … и прадед даже! (Улыбается).
— Внучка Маша стала мамой?
— Уже почти три года назад. У нее родился мальчик, зовут Валентин. Они живут в Берлине. Его папа француз. При этом Маша говорит с сыном только по-русски. И он ходит в немецкий детский сад. Самое смешное, Валентину кажется, что это все один язык. Он пока не понимает, что русский, немецкий, французский — это три языка. Но знает точно, с кем как надо говорить. Необыкновенно интересно, как его мозг работает.
— С вами он говорит по-русски?
— Со мной да. И когда я недавно вдруг перешел на французский, он совершенно обалдел, рот раскрыл. По-французски-то с ним только папа говорит, а тут вдруг Вова. Меня внуки и правнук так и называют — Вова.
— Знаю, вы хорошо разбираетесь в музыке.
— Я рос с музыкой. Потом, когда женился, долго был в музыкальной семье. Моя дочь окончила консерваторию. И сам я не стал музыкантом совершенно случайно. Если бы мама не настаивала на том, чтобы я играл на скрипке, может быть, все сложилось бы иначе.
— И на чем вы хотели играть?
— На гитаре. Но мама решила: «Нет. Гитара — потом. Давай сначала — скрипка». А мне было семь лет. И я ненавидел эту скрипку лютой ненавистью. В конце концов, случайно нашел карикатуру-комикс. Значит, идет пухленький мальчик в коротких штанишках, бейсболке и с футляром из-под скрипки — первый рисунок. Второй: он дошел до какого-то дома, звонит в дверь. Третий: дверь открывает такой носатый, патлатый преподаватель-скрипач. Четвертый: ребенок вошел и положил на рояль футляр. Пятый: он достает из футляра автомат и расстреливает профессора. Я это вырезал и повесил над кроватью. И мама сказала: «Ну ладно». На этом мои уроки закончились.
О воспитании
— Я абсолютно твердо уверен в том, что самое главное воспитание — это твой пример. Нельзя говорить детям «Не кури», если ты сам куришь. «Не груби!», если ты сам грубишь. «Не жуй еду с открытым ртом», если ты так жуешь. И так далее. Я очень сильно люблю своих внуков, правнука, и они это чувствуют всегда. Я могу их тискать, держать на руках. И детям это важно — вот это тактильное чувство. Меня мало родители обнимали, хотя очень любили.
— Это не принято было?
— Моя мама — строгая француженка. А папа и вовсе не обнимал. Я очень скучал по их прикосновениям. И поэтому по отношению к своим детям и внукам веду себя иначе. Я строг, но я их уважаю. Ведь и пятилетний ребенок — уже человек. И он может быть намного умнее 50-летнего. Сила взрослого — это не то, что убеждает ребенка. Хотя когда я был молодым, конечно, навалял дурака в этом смысле.
— В чем это выражалось?
— Моя дочь так плохо ела, что могла сидеть часами с полным ртом. И как-то раз я потерял терпение и дал ей пощечину.
— Стыдно?
— Да. И у нее кровь пошла из носа. Когда вспоминаю об этом, прямо мне плохо. Я перед ней много раз потом извинялся и просил прощения. Она забыла, а я никогда этого не забуду.
Текст: Ксения Падерина для «КП«
