Ирина Петровская: «Это какой-то совершенно новый тип творчества для Владимира Познера»

К. Ларина: Давайте начнем с хорошего, как ни странно вдруг мне захотелось, потому что мы когда ехали с Ирой на работу, я с большим вниманием слушала ее рассказ восторженный о Владимире Познере. И поняла, что она влюбилась.

И. Петровская: Немудрено.

К. Ларина: Потому что было несколько появлений на этой неделе Владимира Познера в разных ипостасях, про которые можно сказать несколько хороших слов.

И. Петровская: Я в одну ипостась влюбилась. Потому что совершенно неожиданно, кстати, очень плохо проанонсированная премьера…

К. Ларина: Я сказала с хорошего, а ты говоришь «очень плохо».

И. Петровская: Очень плохо с точки зрения того, как канал не умеет или не хочет продвигать то, что исключительно этого достойно. Зрительского внимания, я имею в виду. И даже я, несмотря на то, что я отмечала себе, я пропустила в эфире, поскольку…

К. Ларина: Я вообще не знала.

И. Петровская: Подожди. Дай я скажу…

К. Ларина: Понимаете, какая штука. Ира начала мне рассказывать сегодня, я говорю, боже мой, я даже не знала, что этот фильм был.

И. Петровская: Никто практически не знал, и я увидела уже после того как он закончился, такую рецензию восторженную Мананы Асламазян в Фейсбуке. После чего закричала тоже криком, бросилась смотреть в программу, действительно там около ноля часов значился фильм крайне неожиданный, на мой взгляд, для Владимира Познера под названием «Шекспир: предостережение королям». Там очень много неожиданного, помимо того, что Шекспир, как мне казалось… Познер человек образованный, понятное дело, и читал все это и смотрел в театре, но он непосредственно в Лондоне рассказывает о Шекспире как о человеке, авторе, который умудрялся рассказывать о актуальном и о том, что происходит в том старом обществе английском, обращаясь к совсем давним историям. Но при этом это и называется предостережение королям. Вообще взаимоотношения художника и власти, отношение власти к художнику. Приводит разные истории с разными другими в то время известными авторами, драматургами, поэтами. Которые на этой грани не удержались, и кто-то был убит, кто-то попал за решетку. А Шекспир избрал вот такой способ разговаривать о том, что его волнует, имея в виду способ, когда он рассказывает о временах давно минувших и королях давно уже усопших, но имея в виду, разумеется, то, что никогда не меняется. Это саму природу власти, природу взаимоотношений власти и народа, власти и художника. И он удивительно интересно и тонко сделал этот фильм.

К. Ларина: Но это про Шекспира?

И. Петровская: Конечно. Но в этой плоскости. Он прибегает к помощи актеров шекспировского театра, которые читают в разных интерьерах и пейзажах лондонских диалоги, монологи шекспировские. Вообще сам по себе там еще Лондон становится одним из героев этого фильма. И самое для меня поразительное, и можно говорить о том, что влюбляешься, удивительно органичный Владимир Владимирович в кадре. Он почти постоянно в кадре. Он ходит, он по ходу произносит свои какие-то монологи. Он в кадре общается с известнейшими актерами, с режиссерами английскими. С историками. С шекспироведами, с библиотекарями. С кем он только не общается. Разумеется, еще тут добавляет какой-то естественности и доверительности его безукоризненное знание английского.

К. Ларина: То есть фильм снят в Лондоне, в Англии.

И. Петровская: Целиком и полностью в Англии, в Лондоне, и в конце уже, когда практически идут титры, сам Познер притом, что это не выглядит чем-то таким мешающим или неуместным, в костюме примерно той эпохи, в такой какой-то черной накидке, плаще, то ли в котелке, то ли в цилиндре, в каких-то забавных широких штанах идет и читает, причем не сразу это понимаем, вначале просто звучит голос и титрами добавляется «Зову я смерть» шекспировская. И вдруг мы видим, что это читает именно он. Я так спутано рассказываю. Но я всем рекомендую посмотреть. Потому что это какой-то совершенно новый тип для Владимира Владимировича Познера. Тип творчества. И, во-первых, самое главное, что ему самому все это безумно интересно.

К. Ларина: Так. Второй Познер.

И. Петровская: Это традиционно: в программе «Познер» у него побывала омбудсмен по правам человека Татьяна Москалькова. Это довольно традиционное интервью, хотя и здесь тоже Познер, пожалуй, чуть вышел за эти традиционные для него рамки обычного интервью, где он только лишь цитирует гостя, который чего-то где-то когда-то непонятно по какому поводу сказал. И видимо, я понимаю его цель как-то попытаться проникнуть в некую человеческую сущность своей гостьи, что с трудом удается. Хотя и многое тоже становится понятно. Потому что Татьяна Москалькова, может быть, это она такую избрала манеру, но держится она как комсомолка на отчетно-перевыборном собрании. Ей очень хочется понравиться сидящему напротив Владимиру Владимировичу. Отвечает она исключительно, на мой взгляд, формально. Какие-то вещи она, конечно, проговаривает, когда он, например, ее спрашивает об отношении к Сталину. И она начинает привычную песню: с одной стороны, с другой стороны, и невозможно сейчас взвесить, рассудит время. В общем, когда она приводит аргументы избитые уже до последней стадии, с одной стороны мы победили в войне, великая индустриализация, с другой стороны это делалось часто силами заключенных. И вот тут попробуй, рассуди, можно было так или можно было иначе. Ну, довольно, мне кажется, характерные ответы. Прибегает иногда к каким-то демагогическим приемам, кстати, к которым прибегала ее коллега Яровая. Когда он начинает говорить о, во-первых, существенном ограничении политических свобод сегодня, и во-вторых, об отсутствии что ли в общественном сознании понимания ценностей этих свобод. В частности, свободы слова. На что она говорит: но вы же ведете свою программу, самую демократичную, никто вас не ограничивает. В общем, довольно это было любопытно просто с точки зрения того, хотя мы все знаем примерно про всю эту породу людей, но увидеть, как она старается Татьяна Москалькова, с одной стороны, быть предельно осторожной в высказываниях, а с другой стороны, очень понравиться Владимиру Владимировичу, это было довольно любопытно и забавно наблюдать. Особенно было забавно в конце, когда он перешел к Марселю Прусту, и она отреагировала как-то очень странно, — типа, он при чем. И Познер говорит: это мой старый друг. Она говорит: да я смотрю все ваши программы. Но смысл был такой, что не помню, где у вас там Марсель Пруст. Любопытно. И третье, заканчивая познероведение, третий был эфир — это Синдеева, так и называется программа «Синдеева». На «Дожде». Наталья Синдеева разговаривает с Владимиром Познером. И здесь у меня претензии не к Познеру, а к интервьюерше. Потому что, честно говоря, мне было не очень ловко смотреть, как взрослый человек, не девочка, в смысле совсем не юная пионерка и комсомолка, а взрослая молодая женщина общается с Познером исключительно с какой-то подобострастной такой, льстивой интонацией. Начиная с того, что у меня сегодня экзамен, я сегодня беру интервью у самого главного интервьюера, у гуру. В общем, слушать это, правда, ей-богу, не очень было ловко. А заканчивает она тоже в этом же ключе: а теперь, Владимир Владимирович, пожалуйста, я очень жду вашей оценки, как вы оцените мою работу. При этом с каким-то невыразимым кокетством все это делается. И даже Познер смутился и сказал, что не очень этично обсуждать тут же в кадре работу своей коллеги, нашел нужную формулировку, что ему было интересно. В общем, мне вообще не нравятся какие-то такие кокетливые публичные тем более экзерсисы. Непонятно зачем. И он как раз сказал, что ждал каких-то более для себя неприятных вопросов, а, в общем, ничего такого нового мы не услышали.

К. Ларина: То есть по содержанию ничего такого…

И. Петровская: Ничего такого, она отталкивалась от интервью самого Познера с Сагалаевым недавним. Ну и какие-то вопросы задавала те же самые, что Познер задавал Сагалаеву. Ну и он отвечал, в общем, вполне предсказуемо то, что он, как правило, и говорит. Там один был момент, когда он ответил на вопрос — почему он работает на Первом канале. И он сказал, что эта аудитория позволяет ему, вернее даже не аудитория, а возможность работы на Первом канале позволяет ему, совершенно свободному в своем творчестве, обратиться к максимально большому количеству зрителей. И донести до них то, что никто другой себе не позволяет. Тут я начала думать, а Наталья Синдеева, к сожалению, это не продолжила, эту тему. А что такого за последнее время неожиданного, невероятного, прорывного Владимир Владимирович донес до своей аудитории. Честно говоря, не очень много чего вспомнила.

К. Ларина: Здрасьте. Начала за здравие…

И. Петровская: Я имею в виду в этом формате. Он имел в виду свой формат программы «Познер». В этой прощалке с Москальковой он неожиданно заговорил об Артдокфесте, о Виталии Манском и его фильме «В лучах солнца». Посвященном Северной Кореи. И рассказал о потрясении, которое он испытал во время просмотра. И о тех мыслях, которые это вызывает. До какой степени людей можно обратить в такое совершенно законопослушное и недумающее скопище каких-то, даже не знаю, какое тут слово подобрать, и что это предостережение всем нам. Ну может быть, это можно считать каким-то большим прорывом. Там еще, кстати, смешно было…

К. Ларина: Учитывая, что фильм не показывали по телевизору.

И. Петровская: Да, и очень смешно, что он в конце сказал: идите и смотрите, это того стоит. Хотелось бы узнать действительно, как это себе представляет Владимир Владимирович. Если фильм не только не показан ни по телевизору…

К. Ларина: Он в прокате был, по-моему.

И. Петровская: У него был совершенно ограниченный прокат. Какие-то десятки копий. Смешной был момент с Москальковой, когда он процитировал Оруэлла, что все животные равны, но некоторые равнее. На что она ответила: но это не моя тема, потому что я уполномоченный по правам человека. Там были забавные вещи.

К. Ларина: То есть не поняла.

И. Петровская: Абсолютно. Почему про животных, поскольку она занимается не зоозащитой, а защитой человеков. В общем, суммируя, скажем так, что если бы, как у нас раньше была рубрика «Персона недели», персоной недели и по количеству появлений в разных ипостасях и по яркости, не побоюсь этого слова, и неожиданности появления в роли автора фильма о Шекспире, безусловно, стал бы Владимир Владимирович Познер. Вот так отчиталась я.

Аудиозапись:


Ведущие: Ксения Ларина и Ирина Петровская
Источник: «Эхо Москвы»
Фото: Вадим Жмыхов