Роман: Здравствуйте, Владимир Владимирович. На одной из фотографий в Вашей книге «Прощание с иллюзиями» Вы вместе с Жаком Ивом Кусто. Расскажите, пожалуйста, если можно, про эту встречу и о Вашем впечатлении об этом человеке? Спасибо.
В. Познер: Эта встреча произошла в городе Сиэтле во время Игр доброй воли, которые обосновал Тед Тернер. Кусто был одним из его гостей. Моя встреча с ним была весьма короткой и довольно формальной. О Кусто я, конечно, был наслышан, но, к сожалению, никакого общения с ним не было, так что даже создать о нем впечатление я не смог.
Леонард Александрович Курочкин: Уважаемый Владимир Владимирович, здравствуйте.
Умберто Эко утверждал, что против демократии есть только одно единственно верное средство – общенародное голосование. Поэтому политтехнологи разработали внедрение демократии методом цветных революций. Вопрос: можно ли называть демократией власть радикального меньшинства (а именно оно, а не народ, делает революцию) и возможно ли эволюционное становление демократии без революции?
В. Познер: Демократия победила в мире – хотя и не повсюду – вовсе не в результате цветных революций. Первая страна демократии в новой истории – США – установили этот строй в результате войны за независимость против Великобритании. Франция добилась демократии в результате весьма кровавой революции 1789 года. И это лишь два примера. Вообще, сам термин «цветные революции» родился совсем недавно в результате так называемой «оранжевой революции» на Украине. Революцию сделать без поддержки народа невозможно, она в этом случае неизбежно провалится. Ссылку на Эко я не совсем понимаю: общенародное голосование и есть выражение демократии, а не средство против демократии. Возможна ли демократия без революций? Не кажется ли Вам, что история развития Скандинавии или Великобритании дают ответ на этот вопрос.
Олег Савич: Какое решение проблемы мигрантов во Франции, в частности в Кале, Вы считаете самым нормальным и чувствуете ли Вы себя в безопасности в родном Париже?
В. Познер: В Париже я чувствую себя в безопасности в не меньшей степени, чем в Москве, Нью-Йорке или Лондоне. Как решить проблемы «мигрантов в Кале», я не знаю, но я точно знаю, что не следует путать понятия «мигрант» и «беженец». Беженцев, то есть людей, спасающих свою жизнь, надо принимать и устраивать без предварительных условий, мигрантов же следует принимать в соответствии с законами, и с ними никаких проблем быть не должно. Беда в том, что не стали делать различий между этими двумя категориями.
Роза Шарова: Здравствуйте, Владимир Владимирович. Всегда с интересом читаю Ваши статьи. Скажите, пожалуйста, если я не ошибаюсь, Вы в совершенстве знаете три языка. Как на Ваш взгляд, действительно ли русский язык такой уж могучий и великий? И можно ли на английском или на французском языках выразить весь спектр чувств, эмоций, отношений, описать природу и так далее так же красноречиво, как на русском языке?
В. Познер: Как мне кажется, все языки равновелики. У каждого есть свои особенности, но я не думаю, что один язык выразительней другого. На слух один может быть красивей, но это сугубо дело вкуса.
Евгения: Уважаемый Владимир Владимирович! Не так давно посмотрела художественный фильм «Рэй» о жизни Рэя Чарльза и захотелось узнать о нем и его творчестве чуть больше. С удивлением обнаружила в сети Ваше с ним интервью в рамках программы «Весьма влиятельные персоны». Хотелось бы узнать, смотрели ли Вы фильм «Рэй», понравился или нет? И главный вопрос, Вы один из немногих в нашей стране, кто с ним общался, какой он – Рэй Чарльз, по Вашему мнению?
В. Познер: Фильм я смотрел и он понравился мне, особенно понравилась игра актера. Общался я Чарльзом часа два или три. Он показался мне человеком открытым, совершенно лишенным «звездного» комплекса – что, впрочем, довольно типично для личностей крупных. Трудно дать характеристику человеку на основании двухчасовой беседы, но главное, пожалуй, это впечатление, которое осталось – очень яркое от общения с совершенно самобытным человеком, который не был похож ни на кого, который легко смеялся, но при этом совершенно серьезно относился к нашему разговору о музыке. Знаете, как бывает: сталкиваешься с человеком – и остается от этого непреходящее впечатление. Рей Чарльз был, конечно, гений, и эта гениальность чувствовалась во всем, что он рассказывал.
Задать вопрос Владимиру Познеру
