Владимир Познер впервые выступил в Минске. Анонсы творческого вечера не обещали ни песен, ни танцев, ни искрометного юмора. Единственный элемент шоу был лишь в конце, когда ведущий сел в кресло и из-под брюк показались его фирменные красные носки. Тем не менее, российскому журналисту удалось собрать практически полный Дворец республики. Люди просто пришли за деньги послушать умного человека. Публика — от 16 и старше.
«Так совпало, что в Минск в этот день одновременно приехали два Владимира Владимировича», — пошутил Познер.
Белое кресло, темная сцена и красные носки хозяина сцены — три детали, которые бросались в глаза в первые минуты выступления. К слову, кресло долго оставалось лишь декорацией к происходящему, так как Познер присел в него спустя два часа общения — ближе к концу вечера.
Практически с порога Владимир Владимирович заявил, что 25 февраля — первая серьезная встреча со зрителями в Минске. Он редко бывал в белорусской столице и каждый раз не больше дня. Также Познер предупредил, что не стоит воспринимать заявленный в афише формат «творческий вечер» буквально, так как он ни танцевать, ни петь не собирается. Выступление состояло из двух частей: автобиографического монолога и ответа на вопросы зрителей.
Сначала Познер просто рассказывал о себе. Он признался, что несмотря на успешную карьеру, никогда не учился на журфаке и другим этого не советует.
— Научить журналистике невозможно, потому что это должен быть твой образ жизни. Это либо есть, либо нет, — сказал со сцены Владимир Познер.
Сам он по образования биолог. В юности хотел заниматься наукой и, по его признанию, собирался открывать тайны человеческого мозга. Но третьем курсе понял, что это не его.
Сначала он переквалифицировался в переводчика. Помогло знание трех языков — французского, английского и русского. А потом — в журналиста.
— Родители хотели гордиться, что у них сын ученый, а сын оказался безобразником. Отец говорил: «Государство деньги потратило на твою учебу. А ты что?!». Но я все равно был счастлив, потому что занимался своим делом,— вспомнил Владимир Познер.
Наиболее искренней и эмоциональной оказалась вторая часть, ради нее и стоило приходить на творческий вечер. Во время ответов Познер настолько преобразился, что сложно было поверить — этому человеку уже 81 год. Он искрометно шутил, импровизировал и отвечал на зрительские просьбы, например, жал руку тем, кто давно об этом мечтал. Первая записка зала пришла на белорусском языке. Владимир Владимирович среагировал: «не владею» и «мой родной язык — французский», но все-таки прочитал вопрос по-белорусски. За время вечера из уст журналиста прозвучало много откровений.
Про темное прошлое советской журналистики и ее светлое настоящее
В Советском Союзе, уж извините, журналистики не было. Была пропаганда. Ведь журналистов в СССР называли солдатами идеологического фронта. А солдат что делает? Получает приказ и его выполняет. Хорошо выполняет — получает медальку, повышение в чине, может дорасти и до генерала…
И задача этого солдата — разъяснять и продвигать политику партии и правительства. Вот это и была работа так называемого журналиста. Мысли о том, чтобы критиковать правительство и власть, даже в голову не приходило.
И сегодня мы снова попадаем в пропагандистскую журналистику, кстати говоря. Я говорю про Россию. Не знаю, как это здесь у вас, потому что не читаю вашей прессы. Но до меня доходят некоторые комментарии… (Смех в зале. Аплодисменты).
Путин получил страну в тяжелейшей ситуации после Ельцина. Он решил, что для стабилизации ситуации нужно установить жесткую вертикаль власти, чтобы все четко работало. И с этим трудно спорить. Но, к сожалению, это все усиливалось и усиливалось и в конечном итоге привело к тому, что СМИ превратились в инструмент власти.
Про деньги, которые делают человека независимым
Сегодня заниматься журналистикой довольно трудно. Но у меня получается. Потому что я свободный человек. Дело в то, что я не боюсь, что меня уволят. Как бы ни было, я не окажусь на паперти: за свою жизнь я кое-что отложил. И я могу не беспокоиться ни за себя, ни за свою семью.
Главное, что есть в деньгах — это обеспечение твоей независимости. Все остальное: поехать куда-то, что-то купить — это все симпатично. Но, самое главное, что ты независим.
Про свободу и безответственность
В России свобода воспринимается как «что хочу — то ворочу». Но это называется безответственностью. А свобода и ответственность — это вещи взаимосвязанные И этому нужно воспитывать.
И свобода слова — это не просто «хочу и говорю». Нет. Нужно отвечать за то, что ты говоришь.
Свободы печати в том виде, котором бы мне хотелось, нет нигде в мире. Потому что это все-таки коридор. В некоторых странах он шире, в других — уже. Но у каждого есть стены. И тот, кто попробует его пробить, то ему будет плохо. Везде.
Но в России пресса традиционно была сильно ограничена. Очень долго существовала официальная цензура. И сейчас то же самое. Ведь для центральных каналов решение о том, что говорить, а что нет, принимается в Кремле.
В Америке эти решения принимает хозяин. Это тоже ограничение. Но там коридор шире.
О предложении Путина сделать патриотизм национальной идеей России
Как однажды сказал один очень умный англичанин (Самуэль Джонсон), «патриотизм — это последнее убежище подлеца».
Неужели, Лермонтов не был патриотом, когда писал: «Прощай, немытая Россия, страна рабов, страна господ…». Патриот — это тот, кто больше всего переживает за то, что не в порядке в его стране.
А у нас считается, что, если он что-то критикует власть, то он не патриот.
Национальной идеей может быть тезис — «чтобы все жили хорошо», нормально, как люди. Давайте добьемся именно этого.
Может ли Беларусь быть независимой от России
Белорусский народ должен сам решать эти вопросы. Никто другой за вас это не решит. И вообще ваша страна независима.
Правда, если говорить про экономику, то здесь сложнее, конечно. Но зачем здесь отвязываться? Чтобы что? Чтобы вы стали независимым, но с вами никто не торговал?
Я хочу сказать, что вступление в Евросоюз, если вы туда собираетесь, — это, конечно, хорошо. Но только с одной точки зрения: ездить и работать можно везде и детей своих учить за границей. Но с экономикой и конкуренцией там большие проблемы…
Про то, почему все-таки «Белоруссия»
Когда в Киеве начали происходить все последние события, то украинцы стали требовать, что нужно говорить не «на Украине», а «в Украине».
Объяснялось это тем, что русские не говорят «на Франции» или «на Германии».
Но все-таки традиция такая, что по-русски говорят «на Украине». Это так принято в языке. Это никак не преуменьшает чьего-то достоинства.
А французы называют свою страну «Франс». Но мы же по-русски так не говорим.
Вы говорите, что нельзя говорить «Белоруссия». Но в русском языке традиционно было так.
Мне кажется, что такие вопросы возникают из-за комплекса неполноценности. Но я хочу вам пожелать, чтобы это была ваша самая главная проблема.
Про то, почему США виноваты не во всем
У нас все проблемы объясняют тем, что во всем Америка виновата.
Я вам расскажу одну историю. У меня внук живет в Германии. И я как-то у него спросил, что им в школе рассказывают про немецкий нацизм. Он рассказал, что им объясняют, что во всем виноват не только Гитлер и его партия, а виноват весь народ. Потому что он поддержал его.
О передаче с Земфирой и не только
На вопрос из зала, сожалеет ли Владимир Познер о программе с Земфирой, журналист ответил: «Нет». Но зато отметил, что сожалеет о программах с Ургантом и Жванецким. У этих людей ему было сложнее всего брать интервью из-за слишком дружеского к ним отношения.
На предложение позвать в передачу Светлану Алексиевич он ответил так: «Писательница редко бывает в Москве. Но в отношении нобелевской лауреатки действует открытое приглашение — в тот самый момент, когда она захочет прийти, она придет».
О зубастых акулах
Журналист признался, что раньше очень боялся летать. Из-за этого он даже чуть не бросил любимую профессию — ведь ему нужно было совершать по работе много перелетов. «Я держал самолет. Не спал на протяжении всего полета, думая, что как только я усну — произойдет катастрофа». Этот страх внезапно пропал, зато появился страх перед акулами. На глазах у журналиста однажды акула откусила руку моряку. «Теперь в самолете я думаю о том, что спасусь при крушении, но упаду в океан и уже там меня съест акула», — поделился хозяин сцены.
О 30-летних и развитии
Развитие — это жажда познания. Даже у детей один из самых важных вопросов: «Почему?». И деградация начинается тогда, когда человек перестает задавать этот вопрос.
Мир меняется. Техника, интернет очень сильно на нас влияют. Влияют на манеру писать, искать информацию. Сейчас все просто — нажал на кнопку и получил информацию. Точную или нет — это уже другой вопрос. Кроме того, люди становятся похожими друг на друга, едят одно и то же, одеваются похоже. Вне зависимости от страны и города.
На зрительский вопрос, как ощущал себя журналист в 30 лет, Познер ответил: «Это отличный возраст. В это время вы физически в полном порядке и при этом вы уже зрелый человек. 30 лет — это рассвет. Но и это уходит, как и все в мире».
О матриархате
Если бы к власти приходили женщины, то войн было бы намного меньше, сказал Познер. По его словам, женщины менее агрессивны. Поэтому при матриархате мир был бы спокойнее.
О Леонардо да Винчи
Интервью Познер мечтал бы взять у Леонардо да Винчи. А вот, какой был бы его первый вопрос к итальянскому художнику и изобретателю, он не сказал. «Я хоть и атеист, но не хочу, чтобы да Винчи заранее узнал, о чем я буду спрашивать», — аргументировал свою скрытность журналист.
Напоследок. Не совсем приличный французский анекдот
Жена пришла домой раньше, чем обычно и застала своего мужа в постели с прекрасной юной девушкой.
— Какая же ты свинья! — говорит она ему. — Я твоя верная жена, мать твоих детей… А ты… Я ухожу от тебя.
— Подожди! Дай я объясню, что произошло, — просит супруг.
Она согласилась, но предупредила, что это будет последнее, что она от него услышит.
— Понимаешь, я ехал в машине, лил сильный дождь. И на трассе стоит эта несчастная девица и мокнет. Мне ее стало жалко, я ее взял в машину и привез домой. Она была голодная, и я ей дал спагетти, которые вчера приготовил для тебя. Но ты же их есть не стала, сказав, что поправляешься от них. Потом я отправил ее в душ и дал переодеться в чистую одежду. Твои джинcы, которые ты перестала носить, потому что считаешь, что они тебя полнят. Блузку, которую я подарил тебе на День рождения. Но ты ее не носишь, потому что говоришь, что у меня плохой вкус. И свитер, подаренный моей сестрой, который ты не носишь ей на зло…
Я проводил ее до двери. Но она спросила: «Нет ли у меня чего-нибудь еще, чем не пользуется ваша жена»? (Смех в зале. Аплодисменты.)
За время творческого вечера Познер ответил на десятки вопросов. Они касались геополитики, любви к своей стране, человеческого счастья. Ближе к концу минской встречи он признался, что, увидев такой полный зал, даже растерялся. «Я совершенно не ожидал, что вас будет столько. Честно. Без кокетства. Я не очень понимаю, как это возможно. Вот если бы я был выдающийся артист, а я всего лишь журналист, пусть и известный журналист. Перед поездкой в Минск я боялся (и не меньше, чем акул), что не будет контакта с залом. Знаете, мне говорили, что белорусы… не очень заводные. Поэтому переживал, вдруг будет тяжелое молчание. Но все страхи оказались напрасными». Познер поблагодарил Минск за теплый прием и сказал, что он очень ценит подобное общение со зрителями, что для него это не менее важно, чем для его поклонников. «Важно, что моя работа имеет для вас смысл. Вот за это вам огромное спасибо», — заключил журналист.
Зрители аплодировали «Легенде журналистики» стоя, после чего направились занимать очередь за автографами. Еще во время выступления Познер попросил присутствующих «проявить гуманизм» и не просить фотографироваться с ним, но пообещал подписать все книги. В последние 20 минут концерта их стали приносить к краю сцены одна за одной. К финалу образовался «небольшой книжный магазин».
Несмотря на долгое выступление (оно длилось почти 2,5 часа) без внимания мастера журналистики никто не остался. Ну а зрители одарили в ответ Познера целыми охапками цветов.
Текст: БЕЛТА и ТУТ БАЙ
Фото: Илья Башнин и Оксана Манчук
