Недавно в Англии опубликовали результаты расследования по поводу смерти Александра Литвиненко, бывшего советского разведчика.
Расследование длилось восемь лет. Оно было поручено человеку по фамилии Оуэн, который уже не был судьей – это бывший судья. Что показательно. Это уже официально не судья, а бывший судья. Вот он долго этим занимался, и буквально на днях доложил публично результаты своего расследования. Это 380 страниц, это опросы сотен людей. И вот если всю воду оттуда выжать – то вывод такой, я его просто цитирую.
Вероятно – я подчеркиваю это слово – вероятно, убийство Литвиненко было санкционировано главой ФСБ и президентом Путиным. Вот сухой остаток. Я повторяю – ключевое слово здесь – «вероятно». Потому что ни в одном суде в мире – ни в американском, ни в английском, ни в нашем – слова «вероятно» не может быть. Либо да, либо мы не знаем. Мы предполагаем. Но на основании предположения выводы делать, мягко говоря, некорректно.
И время публикации этих выводов наводит на определенные мысли. Причем я совершенно не стану утверждать, что я точно знаю, что, предположим, Литвиненко был убит без знания того же Путина. Я этого не знаю. Но я знаю точно, что момент выбран, определенный, и надо задаться вопросом – почему?
Вы наверное слышали – сейчас много разговоров – не у нас, а больше в Западной Европе – о том, что пришло время снять санкции. Что продвижение определенное есть. Да – не все Минские условия выполнены, но тем не менее в общем и целом в Украине стало лучше, и тут уже французы говорят – пожалуй, пора бы, итальянцы говорят – пожалуй, пора бы, немцы давно такое говорят, ну а есть разумеется политический интерес в том, чтобы не снимать, и чтобы по-прежнему Россия была таким раздражающим фактором, вызывающим сильное недоверие, у кого-то и страх.
Публикация эта была встречена очень по-разному. МИД Великобритании обратилось к премьер-министру Дэвиду Кэмерону с просьбой не реагировать на это. Сказав, что Россия слишком нам нужна для того, чтобы урегулировать ситуацию в Сирии. Эта точка зрения существует во многих странах, и в том числе в Соединенных Штатах. Что да, может быть что-то там и было, но сейчас не до этого. То есть идет борьба. Как всегда.
Ну, в Америке особая статья, все-таки предвыборная борьба идет вовсю, и довольно любопытная, давно не было такого, все-таки наличие такого человека как Трамп – это прямо, я бы сказал, оперетта и также опера, это драматургия, это даже Шекспир – там много чего есть.
И сегодня, если много лет назад люди говорили – ну конечно, никогда его съезд Республиканской партии не выберет в качестве кандидата, то сегодня многие говорят – а черт его знает. Он нашел особый довод. Он, в отличие от всех, может сказать – я сам за себя плачу. Я никому не обязан. Вот им всем корпорации дают деньги, а я-то сам. Так что если я буду вашим президентом, а не корпорациям Уолл-Стрит. И это на рядовых американцев, да и на нас произвело бы впечатление. И что, правда же, здорово. А говорит он то, что очень многие думают. То, что неполиткорректно. Мы тоже очень любим, когда неполиткорректно. Мы все, за редкими исключениями, думает неполиткорректно – и по поводу эмиграции, и по поводу беженцев, и по поводу много чего другого.
Так вот это расследование выстрелило негромко. Поначалу Кэмерон сказал – мы накажем, мы добьемся, надо показать Путину, что он, условно говоря, бяка. Обама как-то мягче сказал. Но уже все равно, что Обама говорит. Знаете, есть такое выражение в Америке по поводу последнего времени пребывания на посту президента – «хромая утка». Ну кто он? Уже все. Он закончился. Поэтому он будет говорить, исходя только из того, чтобы его партия, Демократическая партия, которая будет представлена либо Хиллари Клинтон, скорее всего, либо Берни Сандерсом, чтобы его партия все-таки выиграла, а не проиграла. Поэтому всякие свои суждения он будет высказывать с тем, чтобы не нанести никакого вреда Демократической партии.
Вот это – второе, о чем хотел вам сказать.
Ну и третье, чрезвычайно важное событие, может быть, не самое важное, но важное – это выход моего фильма «Еврейское счастье».
Который, как я и предполагал, вызвал бурю страстей – как у нас, так и, в большей степени, конечно, в Израиле, где страсти вообще – часть жизни, и где русскоязычное население, судя по тому, что они писали – ну, пишут, конечно, люди особые, но тем не менее – судя по тому, что писали, большинству не понравилось. Не понравилось прежде всего то, что я все-таки давал слово палестинцам. Арабам. Они считали, что это вообще не надо делать. Ну и потом там, я не знаю, видели вы или нет, есть сцена, где мы снимаем вместе израильтянку, сын которой был убит палестинцами, и палестинку, сын которой был убит армией израильской. Так вот они говорили, что Познер такой подлец, что он показал некрасивую израильтянку и красивую палестинку. Тут ничего не поделаешь – страсти бурлят. Я-то считаю, что мы сделали очень хорошую работу и что это кино заставляет людей думать.
Если у вас будут вопросы по этому фильму, то пожалуйста.
Ну, и последнее, на что я хотел бы обратить ваше внимание. 27 января, это день освобождения Освенцима. В этот день Советская армия освободила этот лагерь смерти, и этот день отмечается во всем мире. В этот день будет показан фильм, в котором я принимаю участие в качестве дублера, который называется «Ян Карский». Премьера будет 4 февраля во многих кинотеатрах Москвы и страны, что меня очень радует.
Ян Карский – это поляк, католик, красивейший мужчина, который собирался стать дипломатом и мечтал быть послом, но когда он окончил университет и начал свою профессиональную карьеру, началась война. Есть фотографии молодого Карского – ну это просто Голливуд. Это просто вообще абсолютный Голливуд! И он уходит в подполье, становится очень успешным подпольщиком, с блестящей памятью, говорит на нескольких языках.
Потом наступает день, когда к нему обращаются еврейской общины и рассказывают ему о том, что происходит, что планомерно уничтожаются все евреи. И просят его помощи. Он же польский католик. Польские католики – не большие любители евреев, если вам известна история. Есть причины этого. Если вам будет интересно – я готов рассказать, почему в 1648 году при Богдане Хмельницком были мощнейшие погромы, были убиты сотни тысяч евреев.
Короче говоря, они ему говорят, что он должен это увидеть. И он попадает, благодаря определенному умению он попадает в Варшавское гетто. И он видит, что там происходит с евреями. И мы с вами это видим в кино, потому что наши немецкие «друзья», как вы знаете, очень тщательно все фиксируют. И они сами снимали. Очень точно снимали, как умирают от голода, как дети валяются на тротуарах – все это зафиксировано. И видимо на него это произвело такое впечатление, что он решил, что будет заниматься именно этим, что его долг – донести до мира правду о том, что происходит с евреями в Польше. И этим он занимался.
Я не буду дальше подробно рассказывать, но вот фильм «Ян Карский», который был сделан поляком, хотя и совместного производства, выходит на наши экраны с 4 февраля.
Там два главных героя – можно сказать, один главный, а второй герой второго плана. Главный герой конечно Ян Карский, уже старый. И я вам скажу, что если он красив в молодости, то в старости, я говорю совершенно откровенно – я более красивого лица просто не видел. Потому что там еще следы гестаповских побоев – он попал в плен к гестапо. Его дублирует Сергей Юрский – великий совершенно наш актер, а я дублирую того человека, который берет у него интервью. То есть я себя дублирую, вообще-то говоря. Ну и теперь я могу сказать, что я был в одном фильме с Юрским. Этим не каждый может похвастаться. Я очень этим горжусь.
Этот фильм выходит на экраны, я вам очень советую, хотя наверное на документальные фильмы вы не очень-то ходите. Но я вам очень советую пойти.
И выходит еще один фильм любопытный, не такого значения, называется «Большой театр. Вавилон». Это тоже документальный фильм, 4 февраля выходит, это мой друг, такой англо-итальяно-французский журналист, потому что фамилия Франкетти, он итальянец по папе, мама его француженка, и работает он в Англии, для газеты «Сандей Таймс». Он говорит по-английски как англичанин, по-итальянски как итальянец, по-французски как француз, то есть мы с ним очень близки. Он и по-русски говорит, но похуже. Я – намного лучше говорю. И вот он сумел добиться разрешения снять фильм о Большом театре. Документальный фильм, который связан с историей – как Филину в лицо плеснули кислотой, вот с этого момента он снимает Большой театр. Это не лубочная картина великого театра, хотя и великий театр, а это о страстях человеческих, это интервью с людьми, очень открытые, и в общем по-моему очень интересный фильм.
Продолжение следует…
Из выступления Владимира Познера в «Жеральдин» (26.01.16).
При использовании текста активная ссылка на сайт «Познер Online» обязательна!
