Вопрос: У меня несколько вопросов. Всем нам известно, что вы считаете себя атеистом…
В.П.: Я не считаю, я атеист.
Продолжение вопроса: Во что вы тогда верите? Это первый вопрос. Второй: как вы относитесь к тому, что в средствах массовой информации, в частности в интернете, появляются статьи, которые написаны якобы от вашего имени?
В.П.: Я бы хотел сказать вам, что я не считаю, что интернет является средством массовой информации. Это совсем другое. Это очень интересная штука, дающая людям возможность высказаться, сбросить пар, выразить свое мнение, свои ощущения, но это никак не информация. Информация – это вещь проверенная, взвешенная. Журналист обязан проверять. К сожалению, это не всегда происходит. Перед тем как дать информацию – проверять. А в интернете человек не имеет никакой ответственности, может писать что хочет.
Продолжение вопроса: Есть издания, которые в интернете пишут.
В.П.: Ну да, но в общем с натяжкой.
Во что я верю? Знаете, у Мольера есть пьеса Дон Жуан, и он оказывается в лесу со своим слугой Лепорелло, а тот тоже атеист. И Лепорелло так же как и вы спрашивает его: во что вы верите, черт возьми. И Дон Жуан говорит: Я? (Я видел это на сцене, как делают картинно) Я верю в то, что два и два – четыре. И этим он выражает то, что думаю я. Я верю в то, что я могу потрогать, пощупать, ощутить. Я верю в любовь. Я верю в доброту. Я не верю в дядю, который там сидит и решает, что мне сейчас говорить. Не верю. Я не верю в то, что есть люди, которые могут мне сказать, как я должен себя вести. Не верю. Я не верю, что у кого-то есть прямая связь с кем-то там или с чем-то там. Не верю! Другие верят – на здоровье. Я абсолютно не против этого, главное чтобы мне не мешали жить так, как я хочу. То есть без этой веры. В чем-то мне труднее, потому что я понимаю, что я умру – и все. И не будет никакого там вечного счастья и прочее. И потом все мои друзья – если есть ад, то они конечно там. Поэтому я не могу молиться, а иногда людям это помогает, я не могу встать на колени, попросить – а иногда это помогает. У каждого свой путь.
Я очень во многие вещи верю. Я знаю, я их видел, я могу сказать – да, вот. А это такая вещь… в основном связанная с невозможностью объяснить что-то. Со страхом. Ведь если так, в далекие времена, когда люди приписывали гром, молнии богам – потому что ну как это объяснить? Ну конечно потом произошло объяснение этого дела и конечно это может объединять очень сильно. Ну и потом уже у христиан возникло свое, у мусульман – свое и так далее. Это все страшно интересно, по-моему, если читать это все, с точки зрения исторической, философской, но когда это превращается в практику – иногда мы получаем то, что мы имеем сейчас на Ближнем Востоке. Потому что на самом деле то, что происходит, – это война между шиитами и суннитами. На самом деле. Которая продолжается уже полторы тысячи лет. Потому что если посмотреть, кто против кого воюет – там шииты и там сунниты. А не то что «за Асада» или «против Асада».
Ну, это уже совсем другой разговор.
Вопрос: Владимир Владимирович, если посмотреть на российское общество. Много негативный событий – экономика и так далее. Если посмотреть на более длинный отрезок времени, скажем пятилетний – в российском обществе есть для вас какие-то позитивные тенденции?
В.П.: Я всегда говорю в тех случаях, когда меня просят заглянуть за пятилетний горизонт – когда-то я это делал легко. У меня был хрустальный шар, я туда заглядывал и довольно спокойно говорил. Но поскольку я часто переезжал – то я его потерял или его украли. И все, мне больше некуда смотреть. Поэтому я никогда не пытаюсь даже угадать, что будет через пять лет. Другое дело, что – мое глубокое убеждение, что страна, которая дала миру то, что дала Россия – я имею в виду литературу – самое главное, я настаиваю на этом – самое главное это искусство. То, что выражает душу. Понимаете, не пушки и не потрясающие самолеты, а искусство – это выражает душу народа. Так вот народ, который дал миру русскую литературу, русскую музыку, русскую живопись – это великий, по-настоящему великий народ, и может пройти через очень сложные времена. Но то, что он конечно же выйдет из этого состояния тяжелого, в котором он находится, – у меня нет никаких сомнений. Не потому, что я предсказываю, а потому, что я просто делаю для себя такой вывод – ну не может быть, чтобы народ, который вот это сделал – никакой. Когда это произойдет – я не знаю. Конечно, народ, который выбрал православие, у меня вызывает – и я это говорил неоднократно и знаю, что многим это не нравится – вызывает у меня сомнение. Потому что это религия, которая по сути дела человека принижает, говорит человеку – ты ничто. И в какой-то степени это встречается. Но я все-таки оптимистически конечно настроен. Как говорится – лишь бы не было войны. Потому что если начнут швыряться этими предметами – то тогда нет будущего ни у кого. Но сейчас – трудное время, и я думаю, что дно еще не достигнуто.
Вопрос: В продолжение темы с хрустальным шаром. Ваше мнение – чем закончится для нашей страны текущий кризис?
В.П.: Как я сказал, мне кажется, что дна мы еще не достигли. Но после дна всегда бывает подъем. Это же очевидная вещь. Вот насколько тяжело это будет и каким образом произойдет подъем – это вопрос, на который я не могу ответить. Будет ли это эволюционным путем или каким-то другим путем – я не знаю. Склонен думать, что все-таки эволюционным. Но будет подъем, конечно.
Вопрос: По итогам 25-го международного кинофестиваля вы порекомендовали посмотреть фильм «Человек». Фильм идет три с половиной часа. В чем для вас ценность этого фильма?
В.П.: Я объясню. Был конкурс, фестиваль документальных фильмов в Питере, «Послание человеку» называется, 25-й, и вне конкурса показали фильм французского режиссера Бертрана, который называется «Human». То есть – «Человек». Это было снято примерно в семидесяти странах, и были взяты порядка 3000 интервью у людей, живущих в этих странах. И кроме того были съемки с воздушного шара. Это разбито на темы – любовь, дети, женщины и так далее.
Это картинка того, кто мы есть. Это картинка человека. Причем этим людям задавали вопросы, но мы не слышим вопросов – только ответы. Это как правило очень простые люди. То есть это люди не с университетским образованием. Они говорят поразительные вещи! То есть я например без слез не мог иногда это смотреть. И начинаешь себе давать отчет: в какой нищете, в каком ужасе, при каком насилии живет большая часть человечества – ты не можешь не задуматься вообще над тем, что я живу-то на этой планете, что происходит? То есть для меня ценность этого фильма прежде всего заключается в том, что он заставляет тебя думать о том, кто ты есть и что такое человек. И потом – о том, какой же я счастливый! Какой же я счастливый! Что я живу в России, например, а не в Судане. Понимаете? А большая часть живет в Судане. Или в Китае, между прочим. Который «не так плох». Хочу посмотреть, чтоб мы жили как китайцы. Ели бы, как китайцы… Имели бы такие дома, как китайцы, квартиры и так далее. Так что – ну проснитесь, ну? Посмотрите, что происходит вокруг нас в этом мире – вы же не одни! И придется ведь за это платить – за то, что люди так живут. Они живут не сами по себе.
Из выступления Владимира Познера в «Жеральдин» (20.10.15).
При использовании текста активная ссылка на сайт «Познер Online» обязательна!
