Договор о ненападении или пакт Молотова-Риббентропа был заключен между Советским Союзом и Германией 23 августа 1939 года. К тому моменту Германия уже почти шесть лет находилась под властью фашистского правительства. В соответствии с пунктами заключенного договора, Советский Союз и Германия не только обязались не нападать друг на друга и не участвовать в объединениях друг против друга, но и разделить территории восточной Европы, определившись со сферами своих интересов. 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война: Германия нарушила пакт, и его действие прекратилось. Историки и политики до сих пор спорят о значении этого договора в истории нашей страны. Чем был этот ход для советских властей? Diletant.media спросил у экспертов.
ВОПРОС: Зачем СССР пошел на заключение пакта Молотова-Риббентропа?
ВЛАДИМИР ЭНТИН: Давайте просто попробуем рассмотреть эту ситуацию с точки зрения расстановки сил и с точки зрения стратегической и тактической выгоды. Вы знаете, что есть официальный взгляд на этот договор, что договориться юридически об обязательных условиях вступления Франции и Англии в войну на стороне Советского Союза в случае нападения не удалось, поскольку, хотя велись переговоры, они велись на недостаточно высоком уровне. Возникла ситуация опасности, и был достаточно неприятный опыт: опыт Мюнхенского сговора 1938 года, когда несмотря на то что Франция и Великобритания гарантировали целостность Чехословакии, тем не менее они заняли прямо противоположную позицию, вынудив страну пожертвовать суверенитетом, отдать Судетскую область, населенную немцами, практически обезоружили Чехословакию. Во-вторых, та позиция, которую они занимали применительно к Аншлюсу Австрии, когда таких мер противодействия не было предпринято. В этих условиях был создан негативный фон, который заключался в том, что возникала опасность, что эти страны уйдут от выполнения каких-либо обязательств и по отношению к Советскому Союзу. Был принят достаточно прагматичный ход с точки зрения того, чтобы отказаться от конфронтации с фашистской Германией. Собственно поэтому и был подписан пакт «Молотова-Риббентропа». А дальше этот пакт засекретили по той причине, что фактически это был не просто пакт о ненападении, а сговор по разделу сфер влияния. Именно поэтому он и стал секретным, то есть в нем были пункты, которые предавать огласке не хотели и не решались.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: Я довольно много по этому поводу читал. Насколько я понимаю, Советский Союз пытался сколотить антигитлеровский блок и неоднократно обращался с этим вопросом к Великобритании и Франции. Тогдашняя западная политика заключалась в надежде, что Гитлер все-таки пойдет на восток, то есть ударит по Советскому Союзу, и поэтому никакого желания заключать соглашение с Союзом у этих стран не было. Последние переговоры проходили в Москве, и обе эти делегации прислали в столицу людей, которые не могли принимать никаких решений. Советскому руководству стало понятно, что надеяться на коалицию не приходится. Поэтому, наверное, и решили подписать соглашение с самим дьяволом, но зато хоть как-то отсрочить неизбежность войны. Под этим взглядом был подписан глубоко аморальный, но с точки зрения реал-политики возможно и правильный договор.
ВОПРОС: Можно ли, опираясь на секретную часть пакта, поставить СССР и Германию «на одну планку», учитывая, что обе страны имели свои сферы интереса и фактически делили их поровну?
ВЛАДИМИР ЭНТИН: С точки зрения удовлетворения своих интересов за счет других, не считаясь при этом с интересами других стран — безусловно, это сближает Советский Союз и Германию, однако не ставит на «одну планку». Сближает — в плане отношения к тем странам, которые находились рядом. В принципе у этих двух стран было достаточно много общих черт, потому как национал-социализм тоже выдвигал целый ряд популистских лозунгов и в общем-то с точки зрения доктрины эти страны были близки. Это и сделало возможным подписание такого рода договора между Германией и СССР. Что принципиально отличало, наверное, советский союз от его визави — это то, что советский союз все время ощущал на себе политическую изоляцию. Он все время находился под прессингом, поэтому рассчитывать на честную игру по тем правилам, которые ему навязывали, было нельзя. В то время к нашей стране не относились как к равноправному субъекту, заинтересованному в поддержании мира. Это психологическое отношение тоже наверное сыграло весьма существенную роль.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: Это безусловно сговор между нацистской Германией и Советским Союзом. Понятное дело, что Гитлер прекрасно понимал, что ничего из этого договора не будет, потому что они нападут в конце концов на советский союз, и конечно все эти обещанные территории станут немецкими. Это была приманка, и Советский Союз на эту приманку пошел. Какие были соображения у Иосифа Виссарионовича сказать трудно, вообще мозг у него был скажем так своеобразный, но тот факт, что этот договор был подписан, безусловно, позволяет нам сказать, что эти две системы были очень схожими.
ВОПРОС: Была ли какая-то альтернатива пакту Молотова-Риббентропа на тот момент?
ВЛАДИМИР ЭНТИН: Нет. Существовала еще опасность со стороны Японии, где не была урегулирована ситуация с японскими претензиями, она еще тлела, поэтому возникала опасность войны на два фронта. Ситуация становилась совершенно гипотетической, но было понятно, что германская машина войны уже мобилизована, и она будет направлена в первую очередь против тех, с кем не удастся договориться. Если не удается договориться с советским союзом — то против него. Не исключен расклад, что мог бы быть германо-польский поход, так что особого выбора стратегических вариантов не было.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: Так никто же не предлагал! Ведь когда началась война, сенатор от штата Миссури, Гарри Трумен, будущий президент Америки, сказал следующее, я сейчас процитирую: «Если мы увидим, что выигрывают немцы, надо помогать русским. Если мы увидим, что выигрывают русские, надо помогать немцам. Пусть они поубивают друг друга как можно больше».
ВОПРОС: Можно ли сказать, что в 1939 году, заключая пакт Молотова-Риббентропа, СССР и Германия были союзниками?
ВЛАДИМИР ЭНТИН: Они, и та и другая сторона, выступали скорее в качестве хищников и в принципе пытались воспользоваться той ситуацией, что урегулирование, которое возникло в Европе после первой мировой войны трещало по всем швам, что Франция и Великобритания проявили свое удивительное безразличие по отношению к соседним странам, чью безопасность они гарантировали. На этом фоне был принят с этической точки зрения очень некрасивый маневр.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: Германия не была вынужденным союзником. Она-то могла ничего и не подписывать, ей было просто выгодно иметь этот договор в кармане. А Советский Союз в определенной степени был вынужден.
ВОПРОС: Какой исход ожидал бы СССР, если бы пакт не был заключен?
ВЛАДИМИР ЭНТИН: Война с Германией. Другого выхода не было.
ВЛАДИМИР ПОЗНЕР: Если бы Советский Союз отказал (это конечно все в области сослагательного наклонения, чего история не любит) скорее всего, война началась бы гораздо раньше, и очевидно последствия для нашей страны последствия могли быть еще хуже.
Проголосовать за ответы экспертов можно на сайте Diletant.media
