Конечно, я знал Евгения Максимовича Примакова. Но знал совсем не близко. За всю свою журналистскую жизнь я сталкивался с ним, может быть, раз семь или восемь. Я знаю, что он очень хорошо относился ко мне. Когда я в знак протеста против политики Гостелерадио СССР, которым руководил Л.М. Кравченко, подал заявление об уходе, Евгений Максимович пригласил меня к себе и уговаривал остаться, а когда я отказался, предложил помочь с трудоустройством.
Что до его участия в программе «ПОЗНЕР», я приглашал его не раз и не два, но он всегда находил причину не приходить. Думаю, он не видел в этом смысла. Примаков был человеком тонкого ума, по-моему, он никогда не сделал ни одного необдуманного шага. Он прекрасно понимал, что в случае прихода в программу ему придется отвечать на целый ряд трудных вопросов. Он бы, конечно, ответил, но пришлось бы попотеть, а зачем?
Это был незаурядный человек и, насколько мне известно, абсолютно порядочный – явление не часто встречаемое в высших политических кругах.
