Владимир Познер: «То, что я себя не чувствую русским, не надо приравнивать – что «не любит Россию». Сильно любит. Сильно»

Вопрос: Вопрос, может быть, не очень корректный. Бывает ли так, что вы приглашаете на интервью людей, публичных персон, о которых вы знаете, что они не очень искренние? Когда вы их приглашаете, вы тем самым хотите показать зрителю, что они вот именно такие? Или ждете, что они все-таки сами раскроются?

В. Познер: Они просто показываются зрителю такими, какие они есть на самом деле. Ведь моя задача и в этом. Вот посмотрите, вот пожалуйста, судите, я же ведь с этими людьми не спорю. Я много раз говорил – я могу задать самый жуткий вопрос, типа того, что «вы в самом деле считаете, что всех евреев надо повесить?». Человек отвечает – да. Ну что ж, пошли дальше. Мне важно, чтоб ты ответил. Вот если не отвечаешь – тогда уже я начинаю давить. А вы – зрители – смотрите. Делайте свои выводы. Моя задача как журналиста дать вам информацию. Я таким образом ее вам даю. А если вдруг окажется, что прямо замечательный человек, вот он показался так – ну и отлично! Вот и вся задача, другой нет.

Вопрос: Я не знаю, видели ли вы фильм «Семья» – последний, который снял Ходорковский о Рамзане Кадырове. Что вы об этом думаете?

В. Познер: Я его не видел. Хочу вам сказать, что я знаю Ходорковского, нельзя сказать, что близко, но прилично. Он, конечно, человек умный, хотя сделал некоторые очень серьезные ошибки. В частности, когда полагал, что раз у него 15 миллиардов, то никто с ним справиться не может. Он, конечно, очень мужественный человек: то, как он себя вел в тюрьме в течение десяти лет… ведь он мог выйти из тюрьмы гораздо раньше – если бы признал себя виновным. Но нет, не признал, до конца: говоря о том, что если он признает свою вину, тогда многие другие попадают, а так он ее не признал. Это вообще непростое дело. И я уважаю это. С другой стороны, это человек, который, выйдя из тюрьмы, сказал, что он «завязал» с политикой. А потом оказалось, что «не завязал». Сказал, что это «мораторий». Понятно тогда – все, что он будет делать, ясно, какая цель. Тут даже говорить не надо. Может быть, он это сделал… – не он снимал, конечно, кто-то сделает это талантливо, кто-то не талантливо. Но понятные цели. И поэтому мне не очень интересно.

А так – господин Кадыров. Я хорошо себе представляю. И это тоже неоднозначная фигура. Потому что благодаря Кадырову в общем и в целом Чечня спокойна. Та самая Чечня, в которой было две войны. В общем и в целом терроризм со стороны Чечни закончился. И это благодаря Кадырову. Какими методами он этого добился – это вопрос другой. Но это так.

И есть еще третий вопрос: а как это дальше будет? Вот не будет Путина, а Кадыров будет – что тогда? У этих людей (я имею в виду людей данного сорта) лояльность – это главное. Есть такие люди. Главное – лояльность. Я думаю, что он абсолютно лоялен. В отношении Путина. Но вот нет Путина, а есть Иванов. Тут возникает вопрос – и что тогда Чечня? Много вопросов. А фильм – я его не видел и поэтому комментировать его не буду, но, честно говоря, я примерно представляю. Если бы он был показан – я бы посмотрел, конечно, из любопытства.

Вопрос: В продолжение одного из предыдущих вопросов: складывается такое впечатление, что вы скорее американец, что в вас больше американского. Но складывается впечатление, что для России, для творчества вы делаете больше, чем для американцев или для французов. Вопрос – почему?

В. Познер: Какой-то литературный герой сказал: «На ваш всеобъемлющий вопрос ПОЧЕМУ отвечаю всеобъемлюще: ПОТОМУ». Я работаю здесь, в России. То, что я себя не чувствую русским, не надо приравнивать, ставить знак равенства – что «не любит Россию». Сильно любит. Сильно. И сильно переживает все то, что происходит в России. И видит смысл (это я в третьем лице о себе говорю) работы в том, чтобы менять страну, чтобы люди думали по-другому. Вот и все. А то, что я этого не делаю (для Америки) – ну так я не в Америке. Я не во Франции, я здесь. Так случилось. Я уже и никогда не смогу этого делать в Америке или во Франции – так сказать, время ушло. Я и делаю это для России. По-моему, это очевидная вещь.

Было время, когда я работал в Америке – с 91 года по 96-й включительно (до начала 97-го), – я бы уже не добился этого. Я был там уже довольно популярным человеком, журналистом. Но там сложилось так, что я вернулся. Не хочу вдаваться в подробности – это долгий и не очень интересный рассказ. Но я не безразличный человек. Меня очень сильно беспокоит многое. Я знаю, что некоторые люди смеются, когда я говорю – вы знаете, я очень переживаю тот факт, что в Африке дети пухнут от голода. Я на самом деле переживаю это. Мне небезразлично, когда я вижу, как мухи ползают по их лицам – у меня это вызывает дикий гнев: как это может быть в нашем мире, сегодня? Если есть голодные дети, то почему? А с другой стороны есть… другое.

Вопрос: Не хотели бы вы заменить Ваню Урганта на какого-нибудь другого человека, и если да – на кого?

В. Познер: Скажу вам абсолютно откровенно, что не хотел бы. Во-первых, я его очень люблю. И, как говорят, в Одессе, во-вторых – как вам нравится «во-первых»? Мы просто близкие люди. Просто так получилось, что уже в фильмах у нас у каждого своя роль. Ваня – вроде такой не очень далекий человек, который без конца шутит, чаще всего удачно, иногда неудачно, вызывая мое раздражение. А я – такой знающий и серьезный.

Знаете, в боксе есть понятия «панчер» и «контрпанчер» (puncher и counterpuncher). Панчер – это тот, который наносит удар, а контрпанчер – это тот, который с опережением отвечает. Тот только пошел – этот уже ответил. Я контрпанчер, он – панчер. И мы играем в эту игру. По-моему, очень симпатично. А кого бы вы хотели предложить, например? Может быть, вы поклонница Соловьева? Нет?

Вопрос: «Династию» объявили иностранным агентом. Ваше отношение к этому?

В. Познер: Я очень хорошо знаю того человека, который создал «Династию» и который, собственно говоря, – «Билайн» создал. Это совершенно замечательный человек. Вы знаете, что 18 академиков написали письмо с просьбой не делать этого. Я думаю, что это пройдет. Формально так получается, по тому, как этот «замечательный» закон написан, ее действительно можно отнести… но этого не будет. Это просто показывает уровень мозгов сегодня – не пущать.

А так как Зимин человек очень независимый и очень критически настроенный к власти, и не скрывающий этого, – то вот такая история. Я думаю, что с ним обойдется. Но это не решение вопроса. Если есть организации, которые финансируются из-за рубежа и занимаются чисто политикой, то есть о чем поговорить. В любой стране. А это совсем другое. Это все, понимаете, люди, которые пекутся о безопасности нашей страны, они очень по этому поводу волнуются.

Из выступления Владимира Познера в «Жеральдин» (26.05.15).

При использовании текста активная ссылка на сайт «Познер Online» обязательна!