«Дебаты Манка» (The Munk Debates) были созданы канадским мультимиллионером Питером Манком семь с половиной лет тому назад. Они проходят два раза в год в городе Торонто в присутствии трех тысяч зрителей, заплативших за билеты. За прошедшие годы они стали заметным общественным явлением, их освещают СМИ Канады, да не только Канады.
Я был приглашен, чтобы участвовать в дебатах на тему: «Утверждается: Запад должен взаимодействовать с Россией, не изолировать ее». Пригласили двух людей, которые должны были выступать против, и двух – которые должны были выступать за. «Против» выступали: Гарри Каспаров и Энни Эпплбаум – американская журналистка и автор, живущая в Варшаве. «За» выступали: профессор Нью-Йоркского университета и эксперт по СССР и России Стивен Коэн и я, Владимир Познер.
Дебаты строятся так: ведущий очень коротко представляется аудитории, потом по очереди вызывает участников дебатов, давая каждому краткую и объективную характеристику. Затем каждому дается шесть минут для вступительного заявления, причем порядок наблюдается следующий: если первым назначено выступление от команды «А», то вторым выступает представитель команды «Б», третьим – представитель команды «А», четвертым – представитель команды «Б». В это время ведущего нет на сцене. Он появляется после четвертого выступления, и начинаются реальные дебаты между участниками, причем этим управляет ведущий. Длится это 40 минут. В завершение, каждому дается три минуты для подведения итогов, причем порядок выступлений обратный: тот, который выступал первым, здесь имеет последнее слово, а тот, кто выступал последним, здесь идет первым. Время, данное на выступление, скрупулезно соблюдается.
После всего этого аудитория голосует «за» или «против».
Совершенно ясно, что при нынешних настроениях на Западе мы с Коэном находились в сложном положении. Тем не менее итоговое голосование было следующим: «за» – 49%, «против» – 51%, то есть практически ничья, что я расцениваю как нашу победу.
Меня более всего поразило следующее:
1. Уровень незнания публики. Всё же это люди с высшим образованием, люди имущие, люди, интересующиеся такой тематикой, но, как можно было судить по их реакции, – люди, не знающие ничего или почти ничего о России и доверяющие своим СМИ, не понимая, что они – жертвы пропаганды.
2. Уровень ненависти к России, который почти физически можно было ощутить в манере говорить госпожи Эпплбаум; она дошла до того, что стала утверждать, что русские – это другая нация, не такая, как все остальные.
3. Абсолютное отсутствие всяческого стремления к объективности, как у Эпплбаум, так и у Каспарова.
4. Враждебность этих двух людей к нам.
Тем не менее я очень признателен тем, кто пригласили меня, и считаю, что подобные диспуты полезны. Как позже признался господин Манк (он весьма активен, несмотря на свои 87 лет) по ходу дебатов трижды менял свое мнение, и многое из того, что он услышал от меня и Коэна, заставило его глубоко задуматься.
Я абсолютно убежден, что именно такого рода встречи, в которых участвуют обыкновенные люди (не политики, не партийные деятели, не члены правительства или парламента), – это единственный реальный способ добиться понимания.
В.Познер