В. ПОЗНЕР: Хочет ли?
А. АУЗАН: Хочет, хочет. Но хочет как?
В. ПОЗНЕР: Сейчас. Все и сейчас.
А. АУЗАН: Да, совершенно верно.
А. АУЗАН: Да, да. Как сказал наш с вами общий знакомый Александр Архангельский: «Неверно, что русский человек стремится к смерти. Он стремится к немедленному счастью!». Да, чтобы все и сейчас. Поэтому действительно, с моей точки зрения, здесь один из переломных пунктов – принять длинный путь, понять, что это долгая работа, и понять, что в школе делается более важная работа, чем в конструкторском бюро.
В. ПОЗНЕР: Хорошо. Вам не кажется, что было бы полезно, если бы, скажем, первое лицо государства, возможно, так и сказал бы людям – что это долгий путь, что мы сегодня находимся вот в такой точке, и чтобы попасть в ту точку, куда мы все хотим попасть, это требует времени: «Я вас не буду обманывать, что это можно сделать завтра или послезавтра. Может быть, ваши дети, вы-то — точно нет. Потому что если это 50 лет, например, то очень многие туда не попадут». Но мне кажется, может, я ошибаюсь, что русский человек таков, что если ему сказать правду, он восприимчив. Ему столько раз врали — столько раз врали! – что он просто перестал верить чему-либо. Нет?
А. АУЗАН: Я бы сказал так: если вы спрашиваете, надо ли людям сказать правду, то я, конечно, с этим согласен. Надо сказать, что жизнь устроена так, история идет такими дорогами и механизмами, и поэтому если вам пообещают сейчас такой скачок, который за пять лет превратит нашу страну в первую страну мира, не верьте. Такое невозможно. Вас, скорее всего, обманывают и манипулируют вами. Но с другой стороны, я понимаю власть, которая хочет использовать те самые ресурсы, которые знает за населением страны – например, склонность к авралам: а давайте мы рукава засучим и сейчас это сделаем. Возможен ли в России рывок? Возможен! И я боюсь, что этот соблазн будет в ближайшее время очень сильным. Он будет сильным, потому что экономика страны, конечно, ухудшается, впереди не розы нас ожидают, и в этих условиях идея такого рывка может стать популярной. Правда, я думаю, что потом… Когда меня спрашивают, можно ли поднять темпы развития страны, я говорю: «Да, конечно, можно. Вопрос: что будет потом».
В. ПОЗНЕР: Да. Вы не опасаетесь того, что ваши выпускники, которые вас слушают, которые учатся на этом замечательном факультете, которые закончат, уже закончили год тому назад, два тому назад и будут заканчивать, через четыре года или пять, их опять не будет? Они будут где-то там – в Америке, в Англии, во Франции, и будут двигать…
А. АУЗАН: Я понимаю вас. Но я бы сказал, что нет, не опасаюсь. И вот почему. Во-первых, как выяснилось, они уезжают не совсем. Потому что, когда мы начали проект так называемой «первой группы», то есть стали набирать самых талантливых ребят в специальную группу, которая учится по очень сложным программам, научным руководителем этой группы тут же согласился стать Олег Ицхоки, наш выпускник, который сейчас в Принстонском университете и который нобелевскими лауреатами назван одним из самых многообещающих…
