А. СМИРНОВА: Понимаете, у нас же та работа, которой занимается именно фонд «Выход»… мы же не занимаемся адресной помощью, потому что в случае с аутизмом мы занимаемся социальным проектированием. А Русская православная церковь ведет свою самостоятельную работу с людьми с особенностями развития. Это совершенно отдельно от нас происходит. Мы работаем больше всего с государством.
В. ПОЗНЕР: И вы считаете, что вообще эта работа, которую вы называете работой, не спущенной сверху, а люди сами занимаются, разные фонды, самые разные люди, которые этим занимаются – «Подари жизнь», «Линия жизни», Фонд Лизы Глинки и все такое прочее, — что это есть рождение гражданского общества?
А. СМИРНОВА: Да. Я считаю, что, во-первых… Как обычно, я как всякий человек, начала с эгоистического. Во-первых, это самая интересная сейчас в России тусовка вообще — по концентрации каких-то изумительных людей, оригинальных, сильных, умных, самостоятельных, ответственных, дальновидных. А с другой стороны — да, конечно. Потому что любой из тех, кто занимается именно системной благотворительностью, не просто жертвуют, а тот, кто занимается этим изо дня в день, все эти люди вынуждены начинать работать с государством. Государственная машина тяжелая, она огромная — страна очень большая. Она скрежещет, она очень медленно поворачивается. Но, тем не менее, ты приходишь, и ты должен найти общий язык с чиновником.
В. ПОЗНЕР: И удается?
А. СМИРНОВА: Вы знаете, как правило, приходишь, там сидят, предположим, пять человек: три тетеньки с «халами», одна с модной стрижкой в модных очках, которая знает слово «парадигма», и дяденька – начальник. Так вот, я вывела свою такую доморощенную статистику: как правило, найдешь общий язык с дяденькой-начальником и одной из теток с «халами». А главное сопротивление будет от девушки в очках со словом «парадигма».
