О. СТОУН: Это очень хороший вопрос, и мы подробно изучили это. Потому что этот период – с 1991 года, как вы сказали, — был временем золотых возможностей, период Горбачева. Я встречался с ним еще тогда, и он произвел на меня впечатление. Я видел его недавно, в этом году, здесь, в Москве. И он сам говорит о своем разочаровании из-за недостатка уважения США к России. Он говорит о недостатке уважения.
В. ПОЗНЕР: Из чего можно сказать так: «Вы проиграли «холодную войну» — вот и сидите и молчите». Такое отношение.
О. СТОУН: Это было политически характерно для США, потому что Рональд Рейган праздновал победу в «холодной войне» как результат своего жесткого отношения. А дело-то не в этом. Во многом дело было в переговорах с Горбачевым. И Горбачев в эти последние два года, когда вокруг Рейгана было множество скандалов, он как бы даже поддержал Рейгана на плаву в каком-то смысле, помог ему, потому что, как вы помните, у Рейгана были проблемы на момент их встречи. Но я думаю, Америка рассматривала Россию в 90-х как эксперимент. Джордж Буш-старший был очень консервативным человеком, он бы не пошел ни на что столь враждебное, как расширение НАТО, как сделали Клинтон и Джордж Буш-младший. Но он как бы отпустил ситуацию, позволив эксперименты гарвардских «мальчиков-экономистов», которые прибывали в Россию с целью сделать ее чисто капиталистической страной. Это был катастрофический капитализм для вашей страны, для России. Экономика России в 90-е сжалась до размеров экономики Голландии. Это было что-то ужасное. Но людям с Уолл-стрит это нравилось, они зарабатывали деньги.
В. ПОЗНЕР: Много, много денег.
О. СТОУН: Думаю, много. То есть, я думаю, Америка рассматривала это как эксперимент.
В. ПОЗНЕР: А вы понимаете, почему Клинтон, которого вроде считали, если не либералом, то, по крайней мере, каким-то прогрессивным человеком, он сдвинул НАТО на Восток? Почему он принял это решение?
О. СТОУН: Относительно Клинтона — я не очень его понимаю. Я встречался с ним…
В. ПОЗНЕР: Но он обаятельный человек?
