Обсуждая с Юлием Гусманом некоторые моменты о том, как юмор может быть опасным или не опасным, я почему-то вспомнил (то есть я знаю, почему я вспомнил) – такой советский анекдот. Как встречаются американец и советский человек и американец говорит: «Ну какая у вас свобода, вот у нас – свобода. Я могу встать перед Белым домом и кричать, что президент Рейган дурак, и мне ничего не будет». На что советский отвечает: «Ну и что, а я могу встать перед Кремлем и кричать, что президент Рейган дурак, и мне тоже ничего не будет».
Конечно, кричать, что президент дурак, – это не самое остроумное, что можно сделать, но юмор здесь понятен. Так вот, я плохо понимаю, почему нельзя вообще в телевизионном эфире, я бы сказал – в нашем телевизионном эфире, шутить по поводу первого лица или высших чиновников в государстве. Вернее, так: я не понимаю, почему страна, которая претендует на то, что она идет по пути демократии, как-то к этому относится настороженно, опасливо и иногда очень резко.
Ну, понятно, что в странах тоталитарных, там на самом деле нельзя и за это можно даже расстреливать. И собственно говоря, в свое время – в сталинское время – за шутки про «отца народов» расстреливали, ну и сажали, тут и говорить даже нечего. Но тем не менее люди все равно шутили. Вот я помню, когда было столетие Владимира Ильича Ленина, ходила такая шутка, что в Парке культуры им. Горького открыли тир им. Фанни Каплан. Ну, правда, сегодня не все помнят, кто такая Фанни Каплан, но уверяю вас, что тогда это было и опасно, и вместе с тем очень смешно.
Вообще, в странах, где нет политического юмора, там что-то не совсем в порядке, это очень плохой признак. Я бы дорого дал, чтобы узнать, как Владимир Владимирович Путин относится к шуткам на его счет, я имею в виду публично, по телевидению. Наверное, трудно сказать, потому что он их не видит и не слышит, но вот если бы, – то как бы он отнесся, любопытно мне. Может быть, я когда-нибудь узнаю и если узнаю, я, конечно же, с вами поделюсь на этот счет.
Ну, а пока что я желаю вам всего хорошего и удачи.
