Новый авторский проект тележурналиста Владимира Познера – восьмисерийный фильм о ФРГ «Германская головоломка», который был показан по Первому каналу телевидения России в ноябре, вызвал неоднозначную, а иногда и резко отрицательную, реакцию телезрителей, особенно в Германии. Журналисту Евгению Кудряцу удалось побеседовать с автором фильма и попросить прокомментировать наиболее спорные моменты этого телепроекта.
— Ваш фильм называется «Германская головоломка». Существует такой интересный казус: страна называется Германия, а язык – немецкий. Вы когда-нибудь думали об этом?
— Вы знаете, речь идёт только о русском языке, потому что в других языках это не так: по-английски страна называется „Germany“, а язык – german, по-французски называется „Allemagne“, а язык – allemand, но почему так произошло? Я полагаю, что это вообще относится к самому понятию «немой», ведь «Немецкая слобода» возникла ещё при Иване Грозном и была построена, чтобы отделять иностранцев от русских и наоборот, и называлась она «немецкой» вовсе не потому, что там находились германцы, а из-за того, что в ней жили иностранцы, не говорившие по-русски, они и рассматривались как немые. Отсюда и возникло название «немецкий язык» – язык, никому непонятный. Это – действительно такой казус, хотя иногда Германию называли Нимеччина…
— Да, по-украински она называется Німеччина!
— …это старорусское, вернее архаичное название, но все же название «Германия» восторжествовало!
— В одном из интервью Вы сказали, что фильмом «Германская Головоломка» Вы хотели бы ответить на два вопроса: как народ такой страны, которая подарила миру Баха, Бетховена, Гегеля, Канта, Гёте и Шиллера, мог пойти по пути нацизма? Вторая: почему многие евреи из Советского Союза и России: то есть дети и внуки тех, кого немцы планово и безжалостно уничтожали,– добровольно переезжают жить именно в Германию? Если первый, скорее, риторический, то второй – нет. Вы смогли найти на него ответ в процессе съёмок?
https://www.youtube.com/watch?v=fwa_7BehPqY
— Я не рассматриваю первый вопрос как риторический, более того, я его считаю гораздо важнее второго. Что же касается вообще обоих этих вопросов, то я на них для себя нашёл ответы – и на первый и на второй, но я не хотел бы об этом говорить до того, пока весь фильм не будет показан в эфире. (Наш разговор состоялся 6 ноября, когда были показаны только 4 серии «Германской Головоломки». Прим. автора). Я надеюсь, что, по крайней мере, к концу фильма зритель поймёт, какой я нашёл ответ на эти вопросы, как на первый, так и на второй!
— Мы живём в плену стереотипов. По поводу немцев существует немало предубеждений, касающихся их пунктуальности, любви к порядку, бережливости т. д. С другой стороны, есть такая пословица: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть!» и т. д. Удалось ли Вам при помощи фильма развеять некоторые мифы, либо, наоборот, подтвердить их?
— Конечно, одна из задач фильма – дать представление о том народе, о котором идёт речь. Это касается не только цели данного конкретного фильма – показать, как всё есть на самом деле. Пословица, которую Вы привели – «Что русскому хорошо, то немцу – смерть!», скорей всего, не имеет отношения к предрассудкам о немцах, существующим в России, и, более того, я даже не знаю, к чему что относится, потому что я Вам сразу не отвечу, что имеется в виду и что именно русскому хорошо – выпить пол-литра? Я не знаю, поэтому и не могу комментировать эту народную мудрость. Но есть представление (и не только российское) о немцах, об их щепетильности, грубости, об отсутствии юмора (вернее, немецкий юмор часто носит туалетный характер), о некоторой сентиментальности, но, в то же время – о жестокости. Эти вещи, так или иначе, мы отражаем в фильме и пытаемся разобраться в том, кем немцы являются на самом деле, и что это такое – немецкая пунктуальность, любовь к порядку и т.д.. С одной стороны, это всё – очень положительные вещи, когда люди соблюдают порядок и дисциплинированы, и от этого всем легче жить! Другое дело, если то же самое применяется совсем в другой области, тогда это может превратиться в ужас, когда речь идёт о самом эффективном и дешёвом способе уничтожения людей! Сама по себе та или иная черта характера ничего не значит, пока мы её не рассматриваем в реальном применении. Я не могу сказать, что мне нравятся многие немецкие привычки или их кухня, которой, как я считаю, вообще нет!
— Фильм делала большая команда: как с российской стороны, так и с немецкой. В чём заключалась функция т. н. «принимающей стороны»?
— Это, прежде всего, была помощь от посольства ФРГ в Москве, лично посла и ещё нескольких сотрудников посольства. Кроме того, у нас были установлены контакты в Германии, которые тоже нам помогали находить того или иного человека, т.е. – официальные и неофициальные связи. Это – наши коллеги-журналисты, помогающие нам из чувства солидарности!
— Германия состоит из 16-ти федеральных земель. Какими критериями Вы руководствовались при выборе того или иного немецкого города или населённого пункта?
— Вы знаете, вся основная работа проводится до съёмок. Другое дело, что во время съёмок возникают некоторые вещи, но, в принципе, самая серьёзная работа – это подготовка. Если её нет, то ничего не получается, и 50% успеха зависит от подготовительного процесса. У нас были люди-ресёчеры (от английского слова research – искать. Прим. автора), которым было специально поручено, на основании самых разных решений, искать. Ясно, что Германия без Берлина или Мюнхена невозможна, но другие города возникали в связи с чем-то или кем-то, но нельзя куда-то ехать и просто начинать снимать. Для этого, как правило, требуется разрешение на съёмку, за что нужно платить, поэтому это очень длительная и интенсивная подготовка, начинающаяся с того, что ты начинаешь читать различные книги и искать нужную информацию.
— И сколько длился предварительный процесс?
— Это продолжалось примерно полгода.
— Были какие-либо эпизоды, которые не вошли в окончательный вариант фильма? Если да, то какие?
— Да, таких эпизодов было немало, потому что мы снимали очень много, и всё, что мы снимали, никоим образом полностью не могло войти в окончательный вариант фильма, который длится около восьми часов, поэтому нам приходилось отказываться от каких-то вещей. Понятно, что самые важные моменты мы включили, но однажды, когда я взял очень интересное интервью у одной пары, живущей под Мюнхеном, произошёл брак плёнки, поэтому этот фрагмент нельзя было по качеству давать в эфир. Но говорить о том, что какие-то моменты не вошли в фильм по каким-либо цензурным или идеологическим причинам – нельзя, такого, конечно же, нет!
— В самом начале фильма Вы честно признали, что у Вас к Германии – предвзятое отношение. Вам удалось его в какой-то степени побороть в процессе съёмок и подготовки этого проекта к эфиру?
— Я уже говорил, что как журналист, несмотря ни на что, всегда стремлюсь к объективности, но здесь мне пришлось довольно туго, потому что мне надо было преодолеть некоторые вещи. Я могу сказать, что, конечно же, этот фильм мне во многом помог, и если в начале фильма я думал, что события, которые произошли в Германии в 1933–45 годах, могли произойти только там и лишь немцы были способны на такое, то к концу фильма я изменил своё мнение и пришёл к выводу, что, к сожалению, это может произойти где угодно, разумеется, в той или иной окраске. Уничтожение других людей не является сугубо немецким делом, и я это понял, благодаря фильму: при определённых обстоятельствах человек и нация способны на совершенно бесчеловечные вещи! Немцы всё-таки признали свои преступления, и процесс покаяния продолжается, он не остановился, хотя начался далеко не сразу – к середине 60-х годов. Дело не в том, что немцы проиграли войну, и их публично заставили каяться и преподавать всё это в школах и рассказывать детям о том, что в действительности произошло. Этого не было, и возникло постепенно, но данное явление является уникальным, т.к. никто не признал геноцид: Турция по отношению к армянам, Кампучия и т.д. Для меня чрезвычайно важно, что Германия это сделала!
— Говоря о Германии, невозможно не затронуть тему национал-социализма. А как Вы считаете: лежит ли часть вины за это на странах Западной Европы, в частности, Великобритании, Франции и даже Америки, которая впоследствии стала союзницей Советского Союза в борьбе с фашизмом?
— Такой вопрос не совсем справедлив. Другое дело, что эти страны рассчитывали на то, что Гитлер, прежде всего, ударит по СССР, и были заинтересованы в том, чтобы страна нацизма столкнулась со страной коммунизма. Здесь можно привести высказывания Гарри Трумена, который в начале войны был ещё сенатором, а не президентом США: «Если будут выигрывать русские, мы будем помогать немцам, а если будут выигрывать немцы, то мы должны помогать русским, чтобы они как можно больше убили людей!». Вот такой был взгляд, и, конечно же, в этом смысле Франция и Великобритания могли бы вмешаться гораздо раньше и не дать развиться этому, но, в то же время, сказать, что они виноваты в самом приходе Гитлера к власти, нельзя…
— Правильным ли с позиций сегодняшнего дня стало разделение Германии на Восточную и Западную? Можно было бы этого как-то избежать?
— Очень сложно ответить на этот вопрос, потому что все вопросы с частицей «бы» они как раз и не имеют ответа. А как могло быть иначе? Просто предоставить Германию саму себе? Этого бы никто не стал делать, учитывая то, что было! А существовала жажда мести и шла борьба за сферы влияния, и представить, что СССР отказался бы от какого-либо участия в этом деле – смешно, так же, как и страны Запада. Мне кажется, что это было неизбежно, а правильно или неправильно – вопрос уже другой!
— Большое Вам спасибо, Владимир Владимирович, что, несмотря на то, что ещё утром Вы были в Венеции, и у Вас был такой перелёт и позднее для Москвы время, Вы согласились поговорить о Вашем фильме! От имени наших читателей я Вам желаю успехов, и мы ждём новых фильмов о других странах!
— Всего Вам доброго, Евгений!
Беседовал Евгений Кудряц
Журнал «Neue Zeiten»