Произошла очень странная вещь. Я сейчас нахожусь в Лондоне. И я ехал в лондонском такси, так называемом black cab’е. И водитель, который 30 лет за рулём, рассказывал мне, что он 20 лет возил Дэвида Фроста, журналиста. И пока мы ехали, у него прямо на дисплее телефона вдруг появилось сообщение — умер Дэвид Фрост. Знаете, это было просто даже не знаю, как передать, ощущение от этого.
Я лично с Фростом не был знаком, но могу сказать, что это был чрезвычайно честный журналист, это вообще, но, в частности, конечно, он прославился тем, что, пожалуй, вернул Ричарда Никсона в политику. А в своё время Никсон баллотировался на пост президента Соединённых Штатов Америки, проиграл вдрызг, и тогда заявил, что, мол, я ухожу, и больше пинать Ричарда Никсона вам не придётся.
И казалось, что он ушёл навсегда. Но после интервью с Дэвидом Фростом он вернулся, причём, вернулся с необычной силой. То есть это было интервью, которое настолько позитивно раскрыло Никсона, что дало ему второе политическое дыхание, благодаря чему он в конце концов стал президентом Соединённых Штатов Америки.
Я, правда, несколько удивился, когда, по-моему, три, может быть, чуть больше лет тому назад я узнал, что Дэвид Фрост согласился на Аль-Джазира. Я не то что имею что-то против Аль-Джазиры, но просто настолько известный, настолько крупный британский журналист, чтобы согласился работать для Аль Джазиры, для арабского телевидения, как-то меня это шокировало, и я стал думать, что, возможно, он уже не столь популярен, потерял тот уровень, что ли, который он имел у подавляющего большинства зрителей английского телевидения. Ну, вот, то, что я о нём знаю. И, конечно, он умёр, на мой взгляд, всё-таки довольно молодым.
Мне водитель сказал, что было написано, что ему было 74 года. Я думал, что ему по крайней мере 85. Ну это уже так просто, ни к чему особенному. Такое просто ощущение. Вот всё.
Эхо Москвы
