Улыбаться, писать завещание и ни за что не сдаваться, услышав диагноз «рак», советует телеведущий Владимир Познер, который сам 20 лет назад столкнулся с этой болезнью. В интервью «МН» он рассказал о правильном отношении к этому диагнозу, здоровом образе жизни и утренних пробежках высокопоставленных чиновников.
— Известие о том, что ты болен, — как правильно отреагировать на него? Если это вообще возможно.
— На Западе, особенно в США, обязательно об этом говорят человеку. Именно ему, а не жене-мужу-брату. По нескольким причинам. Во-первых, человек должен быть готов. Что это значит? Написать завещание. Или что-то доделать. Он должен по-взрослому относиться к себе.
Вот мой случай. Я был в Америке и пошел к врачу, говорю — меня беспокоит, что я часто ночью встаю. Врач сказал, что нужно провериться. Увидели какое-то пятно — «надо делать биопсию». Таак… уже ясно. Сделали. «Вы знаете, у вас рак». Конечно, первое ощущение — что ты с полного хода о кирпичную стену. Но это еще и наше восприятие. Мы сразу воспринимаем это как смертный приговор. Там не так. У нас всегда стакан полупустой, у американцев наполовину полный.
Мне тогда было всего 59 лет. Жизнь кончилась. Умирать не хочется, на глазах слезы. Я сказал о случившемся своему другу-американцу, Филу Донахью. А он говорит: «Да ты охренел, что ли?! Да половина мужчин в твоем возрасте это имеет! Выправится это, ты что!».
Это было 20 лет тому назад, в 1993 году. Была сделана операция. Как видите, все в порядке.
Просто ты должен знать — да, вот так. И ты борешься. Внутри идет эта борьба. Конечно, это очень тяжелое заболевание. Конечно, чем раньше поймали, тем больше шансов на успех. У меня очень рано поймали. Если меня спросят: «Ты хочешь знать или не хочешь?», я отвечу: «Конечно, хочу!» И я не хочу, чтобы переложили это на мою жену, а мне не сказали. Она будет улыбаться, делать вид, что все хорошо, а в душе страдать, а я буду думать, что все в порядке. А потом — есть и юридическая сторона дела. У меня есть квартира, у меня есть дети, как же не думать об этом?
Тебя будут лечить до последнего. Это обязательно. Если врачи сразу выносят человеку приговор и не дают надежды, таких врачей я бы выгонял просто. А идея не говорить — антигуманная. Да, бывает, что уже нет надежды. У меня был друг, он последний раз был вот здесь, у меня. Он уже знал, что конец. И приехал в Россию повстречаться со своими друзьями — конечно, это уже было иное отношение… Он не скрывал, что у него рак. Он потом уехал и через месяц умер.
Человек — это все-таки большое дело. Он справляется с такими вещами. Это его даже облагораживает, когда он начинает понимать что к чему, борется. Состояние «не сдаваться» — самое главное. Не сдавайся, ни за что! Борись. Ты можешь победить.
— Кто и как поддерживал вас во время болезни?
— Знала только моя жена, мой друг Фил Донахью и его супруга. Я не хотел, чтобы все знали. Иногда бывало такое чувство, словно ты маленький беззащитный ребенок, надо чтобы тебя обняли и поддержали — и эту функцию выполняла моя жена. А Фил и его жена Марло выполняли функцию настоящую американскую: «Ну-ка, что такое? Выпрямиться! Улыбаться! Все будет в порядке!».
— У нас до сих пор не принято вовремя ходить к врачу. Чем это объясняется? Неверие, страхи?
— Это элементарное отсутствие культуры. На Западе принято раз в году проходить лечебное обследование. Это все равно как зубы чистить. А у нас и зубы не всегда чистят. И душ принимают раз в неделю. Это просто вопрос культурной отсталости. Кстати, так было и в Америке 50 лет назад. Это такая вещь, которая постепенно развивается. И конечно, чем позже пришел, тем труднее лечить.У нас есть блистательные врачи, но нет системы народного здравоохранения. Но это не оправдание.
Я регулярно хожу и проверяюсь. Конечно, идешь и думаешь — все ли хорошо, волнуешься, но идешь.
Понятно, что где-то в регионах все сложнее. Но это отговорки. Ты не ходишь к врачам, потому что тебе лень! Почему не занимаешься физкультурой? Потому что тебе лень! Хотя бы 20 минут в день, ведь это нужно тебе же!
Когда Кеннеди пришел к власти в США, в 1960 году, генеральный хирург США написал ему отчет, из которого выходило, что американская нация нездорова физически. Люди не двигаются. Они должны хотя бы бегать. Но как сделать, чтобы люди побежали? Сказать — бесполезно. Но это Америка. Не хочу никого обидеть, но это страна баранов, в том смысле, что если главный баран что-то сделал, остальные сделают то же самое. И они решили, что побегут сами. Кеннеди не мог, у него было ранение. А вот его младший брат, он был генеральным прокурором, побежал. Под камерами телевизионными, утренние пробежки. И что вы думаете? Пол-Америки побежало! И до сих пор бегает. Да, есть «толстая Америка», которая не побежала. Это, как правило, малообразованные люди, с низкой зарплатой, живущие на талонах и пособиях. У нас ситуация другая, если побежит президент Путин, никто не побежит. Но у нас и не думают, как это сделать.
Я считаю, что эти обращения к врачу, проверки, отношение к себе — все это возникает постепенно, может быть, оттого, что ты начинаешь жить лучше. Это более характерно для среднего класса, когда людям уже есть что терять. Когда человек начинает неплохо зарабатывать, дети его учатся в хороших школах и так далее. Люди начинают ценить себя.
— Вы сами всегда вели здоровый образ жизни? Вы занимаетесь спортом, но вы и курили.
— Я закурил, когда мне было 22 года. Никогда не курил больше, чем полпачки в день. Бросил в 1989 году — жена все хотела уйти с работы, она трудилась тогда в журнале «Советский Союз», но никак не могла решиться, тогда я сказал: если ты уйдешь оттуда, я брошу курить. И она ушла — а я бросил.
Прошло некоторое время, я уехал работать в США, а в 93 году мне встретился человек, который сказал: «А вы никогда не курили сигары? Ну что вы, это совсем не то, что сигареты! Во-первых, вы не затягиваетесь, во-вторых, у сигары очень приятный вкус. Попробуйте». И я попробовал. Мне понравилось, и я начал курить сигары. По сигаре в день, потом по две, по три… и вот три года тому назад во Франции в Биаррице я начал кашлять. И никак не проходит. Врач сделал рентген и говорит — знаете, вот в правом легком я вижу затемнение. Ну, думаю, начинается… Сделал МРТ, мне говорят — вас ждет доктор. Пришел, он смотрит на меня и говорит: «Знаете, у меня для вас неприятные новости». — «Да? Ну, говорите!». — «Я ничего интересного в вашем легком не нашел». Ух…тоже чуть не убило. И я сказал себе: «Все. Больше никогда!». И не курю больше.
Но я всегда занимаюсь спортом. Три раза в неделю играю в теннис и дважды в неделю хожу на фитнес. Вот сегодня я был на фитнесе как раз. Я занимаюсь этим всерьез. С тренером, до боли в мышцах. А теннис для меня вообще счастье. Ну и потом, я к еде отношусь правильно. Меня мама приучила к здоровой пище, к трехразовому питанию без перекусов, никаких фастфудов, конечно. Я вообще ценю еду, сам готовлю часто. Я думаю, для здоровья человека все это играет роль. Но, тем не менее, рак-то у меня был. Это заболевание в мире набирает силу, рак на втором месте сейчас после сердечно-сосудистых заболеваний.
— А вообще, вы считаете, рак возможно победить?
— Я думаю, да, реально. Хотя мы до сих пор не понимаем, что это такое. К тому же много разновидностей рака. Я все же по университетскому образованию биолог и кое-что в этом понимаю. Сделаны большие шаги, есть виды рака, которые на ранней стадии вылечиваются. Есть разновидности рака, которые не вылечиваются никогда. Но я склонен верить, что способ найдется. Если уж сумели справиться с такими вещами, как чума или туберкулез. СПИД, конечно, пока никак. Но там все же есть определенные способы не заболеть. В отличие от рака.
— Каково ваше отношение к принятому у нас антитабачному закону?
— Я отлично отношусь к этим запретам. Курение вообще ужасная вещь во всех отношениях, не говоря уже о том, что оно способствует раку легких. Я, как биолог, видел в разрезе легкие некурящего человека и курящего. Нельзя сравнивать! В одном случае это розовая, красивая поверхность, в другом — желтая, черная. Ну и потом, конечно, это колоссальный бизнес. Это наркотик на самом деле — человек не может отказаться, образуется привычка.
Важно и правильно применить антитабачный закон. В Америке 50 процентов не курят. Вообще. Особенно среди молодежи. Уже это не cool, не круто. В Италии, если ты принял закон, будут все делать наоборот, но они добились, к примеру, что если где-то в ресторанчике курят, то штрафуют владельца. Но владельцу это не нравится и он постарается, чтобы у него не курили. У нас это будет сложнее, но надеюсь, что удастся. Когда это будет общее явление, люди все равно будут идти в рестораны. Это доказано во всем мире. Поначалу да, неприятие. Но потом все нормализуется. А количество заболеваний, которые исчезают, невероятно! В Америке и еще один жесткий закон есть: если вы курите, страховка ваша будет стоить раза в два больше, а она и так дорогая. А если вы обманете, вас вообще лишат страховки. Борьба эта жесткая и иногда жестокая, но она правильная.
В России стартовал благотворительный проект «Вместе против рака» — программа, призванная ускорить инновационные исследования в области лечения рака, которые сделают реальностью быстрое применение новых методов. Все средства, собранные в результате работы программы в России, пойдут на финансирование клинических исследований в московских центрах. У пациентов появляется доступ к самым новым и перспективным решениям в области лечения этой болезни. Инициатива объединила известных ученых и звезд кино, спорта и индустрии шоу-бизнеса всего мира. В России послами движения «Вместе против рака» стали Владимир Познер, Иван Ургант, Ольга Шелест, Константин Крюков и Андрей Макаревич. Они принимали участие в съемках социальных роликов, призванных информировать общественность о данном проекте, и в различных мероприятиях движения.
Источник
