Гости:
Даниил Дондурей
главный редактор журнала «Искусство кино», культуролог
Владимир Познер
телеведущий
Ведущие:
Тихон Дзядко
корреспондент радиостанции «Эхо Москвы»
Софико Шеварднадзе
журналист
Т. ДЗЯДКО – Я приветствую аудиторию телекомпании RTVi, радиостанции «Эхо Москвы». Программа «Обложка-1». Меня зовут Тихон Дзядко, и рядом со мной моя соведущая Софико Шеварднадзе. Добрый вечер.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Всем привет.
Т. ДЗЯДКО – Сегодня мы будем говорить об общественном телевидении. Общественное телевидение: перезагрузка – такую тему мы решили выбрать для сегодняшней программы. Будем говорить, насколько реально создание общественного телевидения у нас сегодня. Тем более что об этом говорят на самых верхах. Говорит и президент Медведев, сказал об этом в послании федеральному собранию. И сейчас концепция общественного телевидения разрабатывается экспертами и с экспертами в студии мы и будем это обсуждать. Я рад приветствовать в студии наших гостей. Это телеведущий Владимир Познер и Даниил Дондурей, главный редактор журнала «Искусство кино». Я напомню все наши средства связи, +7-985-970-45-45 номер для ваших sms. Присылайте свои сообщения, вопросы, комментарии, суждения. Также это можно делать с помощью твиттера если вы пишете сообщение аккаунту @vyzvon. И через наш сайт в Интернете — www.echo.msk.ru. Там же кстати на сайте, если у вас нет возможности смотреть трансляцию телекомпании RTVi, вы можете посмотреть трансляцию, организованную компанией Сетевизор. Равно как на ваших айфонах, айпедах и прочих мобильных устройствах. И прежде чем мы начнем наш разговор, по традиции небольшой обзор обложек. Мы традиционно рассказываем, о чем пишут российские журналы на этой неделе и что ставят на свои обложки. Вот журнал «Огонек» — Проэкзаменовал страну. Смена министров. С чем уходит Андрей Фурсенко. И на обложке министр образования, который в этом номере журнала дал большое интервью главному редактору журнала Виктору Лошаку. Риск ошибки меньше риска бездействия, подводя итоги своей работы в правительстве, Андрей Фурсенко рассказал «Огоньку», о чем думает министр образования и науки. Далее журнал «Итоги», портрет на обложке – Павел Астахов. Мы их теряем. Уполномоченный при президенте России по правам ребенка о подростковом суициде и взрослом равнодушии. Понятно, что этот материал, интервью господина Астахова посвящено волне суицидов среди подростков. Которые по стране в последние недели прокатились или, во всяком случае, о которых мы в последние недели стали узнавать много. Эта же тема на обложке журнала «Русский репортер». Шагнуть за парапет, почему современные подростки много думают о смерти. Главный номер журнала, который так же как и «Итоги» пытается разобраться в причинах суицидов среди школьников. Народ и армия едины? – задается вопросом журнал «New Times» на своей обложке. И теме российской армии, российских вооруженных сил посвящена главная тема номера. Но не только это, здесь же в частности большое интервью с Борисом Акуниным, писателем и одним из организаторов массовых акций в декабре и в феврале нынешнего года. Сможет ли Россия опять стать авиационной державой. Нам бы в небо – задается вопросом журнал «Эксперт» и помещает на обложку самолет, взлетающий с взлетно-посадочной полосы и повествует в главной теме номере о российской авиационной промышленности. И последние два журнала. Журнал «Коммерсант-деньги» — Путин и жилье, как власть будет решать квартирный вопрос. Если принимать за чистую монету обещания кандидата в президенты Владимира Путина, Россию скоро ждет ипотечная революция. Насколько эти ожидания обоснованы, насколько обещания имеют какие-то шансы на выполнение, разбирается журнал. И, наконец, журнал «Профиль» с обложки мы и взяли тему сегодняшней программы. Говорить и показывать. Если президент Медведев положит начало общественному телевидению, за это одно ему можно будет поставить памятник. И здесь в журнале интервью с Михаилом Федотовым, председателем совета при президенте по развитию институтов гражданского общества и правам человека, который рассказывает о том, как планируется создавать общественное телевидение и что оно из себя должно представлять. И здесь же комментарии различных экспертов. И два таких эксперта сегодня в нашей студии.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — До того как мы начнем обсуждать какие-то конкретные детали концепции, которые вы совместными усилиями предложите президенту Медведеву, хочется вернуться. Владимир Владимирович, вы были по-моему, первым, кто заговорил о необходимости создания общественного телевидения. Это было после закрытия программы «Намедни». После ухода Парфенова с НТВ. И вы встретились с вашим тезкой и долго об этом говорили. И по вашим же словам он к этому предложению отнесся с уважением, но опаской. В принципе сейчас не время, он вам сказал. Я думаю, что никто не сомневается в том, что президентом еще раз станет Владимир Путин, какие шансы на существование есть у такого проекта при Владимире Путине. А не при Медведеве.
В. ПОЗНЕР — Я должен вам сказать, что я не верю в то, что может быть что-то отдельное, основа которого сильно отличается от всего остального. Более внятно. Я не верю в то, что может быть такая политика, которая позволяет телевизионному каналу быть совершенно независимым от власти, и также от рекламодателей. Чтобы такое телевидение могло вещать объективно, разносторонне и зачастую очень критически по отношению к власти. И чтобы это могло существовать в окружении, которое совершенно другое. Вот где главный вопрос. Поэтому у меня нет никакой уверенности, что это будет. И вопрос даже для меня не в Путине и не в Медведеве, а в том, что для того чтобы я в это поверил, я должен был бы увидеть, что это происходит не только в сфере телевидения. А это происходит и тут, и тут. Есть всякие намеки на то, что в принципе меняется вся обстановка.
Т. ДЗЯДКО – Вы имеете в виду, что общественное телевидение не может появиться без появления, условно говоря, независимого суда, свободы прессы и так далее.
В. ПОЗНЕР — Это все есть часть одного, как мне кажется. И поэтому хоть мы, Даниил Борисович, может быть, больше всех работаем и работали над концепцией, которая должна быть представлена президенту Медведеву не позже 1 марта, я лично очень охотно в этом принимал участие. Но сказать, что у меня есть не то что уверенность, а что у меня нет скепсиса по поводу создания этого телевидения, я этого не могу сказать.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Следующий вопрос возникает. Ведь предложение о создании такого телевидения президент Медведев произнес в своем послании федеральному собранию. Это было два дня до Сахарова и сразу после Болотной. И скептики говорят, что это потому что было ясно, что теперь надо либеральные силы канализировать куда-то и вообще общественное телевидение это такой громоотвод и в принципе выборы тоже не за горами. И после 4 марта все это затухнет.
Д. ДОНДУРЕЙ — Во-первых, я согласен со всем, что сказал Владимир Владимирович.
Т. ДЗЯДКО – У вас определенный скепсис присутствует.
Д. ДОНДУРЕЙ — Безусловно. Я думаю, что он не может не присутствовать у любого здравомыслящего человека, живущего в стране. Но с другой стороны на два момента хотел бы обратить внимание. Первое – то, что впервые практически речь зашла пока, по крайней мере, из уст президента Дмитрия Медведева о том, что телевидение невероятно важный институт, который является системным вообще во всем устройстве страны. Сейчас скажу тавтологически, это системная часть всей системы. Это очень важно. Никогда про это не говорили. Вы же не слышали ни у одного, ни у одного демиурга о том, чтобы они критиковали телевидение, что-то им не нравилось в телевидении, говорили о значении телевидения, понимали и приглашали общество к размышлению. И вдруг, про политическую систему же много говорили, назначать губернаторов, то делать, се, например, с мажоритарной системой или с деньгами, которые в регионы. А про телевидение не говорили. И это очень важно. Мне кажется, что, по крайней мере, выведение в публичное поле, что с телевидением бо-бо, очень важно. И рано или поздно, и вот этот второй аспект, рано или поздно все понимают, что и на самом деле политическая реформа это реформа телевидения. Потому что телевидение это основной институт культуры, цензуры, управления страной, это институт более мощный, чем все институты насилия. Это один из основных институтов развития экономики и так далее. И сам факт, что вдруг берется этот орган и объявляется сердцем, это мне кажется очень важно.
Т. ДЗЯДКО – Я здесь может быть буду немножко придираться к слову «вдруг», я страдаю конспирологией, но может быть это «вдруг» появилось из-за того, что в декабре мы все осознали, что та сила, которая по идее по задумке есть у телевидения, эта сила не работает. Работает на самом деле Интернет, через который либо посредством социальных сетей, либо интернет каких-то телеканалов в начале декабря после выборов распространялись ролики о фальсификациях, например, а потом информация о готовящихся акциях. И в итоге тот самый креативный класс или рассерженные горожане вышли на улицу не благодаря телевидению, и даже не вопреки телевидению, они вышли, абсолютно параллельно телевидению. И соответственно ниша телевидения оказалась пустой, ее абсолютно не вдруг, а абсолютно сознательно решили заполнить. Нет?
Д. ДОНДУРЕЙ — Нет. Потому что, во-первых, телевидение работает со всей страной, поскольку примерно 110-120 миллионов человек в сутки смотрит телевидение рано или поздно. Полчаса или 12 часов. Это не имеет значение. В среднем без трех минут 4 часа в день. Телевидение абсолютный чемпион всех сфер нашей жизни. Это первое. Второе. Конечно, телевидение мне кажется, это основной элемент системы, против которой и вышли, формирующий, программирующий, что самое главное, это паттерны людей, программное обеспечение всей их деятельности. И поэтому люди, конечно, вышли как бы против телевидения. В определенном смысле. С третьей стороны те, кто управлял телевидением, понимают, что у телевидения бесконечные возможности. Мы видим, как телевидение сегодня мощно отступило. Да, вдруг оказалось, что показывать по Первому каналу Илларионова, Рыжкова, Каспарова не страшно. Можно осуществлять всю ту же работу, которой занимались 10 лет, это как с частной собственностью, вдруг секретные службы, которые в значительной степени охраняют феодальное устройство России, поняли, что частная собственность им не опасна. Убивали 70 лет за частную собственность, что творилось где-то, предположим с 17-го года и до Хрущева. И вдруг понятно, можно отступить, более того, можно кого угодно выпускать, можно о чем угодно говорить, и все это не страшно для той системы, против которой вышли люди.
Т. ДЗЯДКО – За исключением Алексея Навального, насколько я понимаю.
Д. ДОНДУРЕЙ — Пока, потом его пригласят директором на место Степашина и проблем не будет.
В. ПОЗНЕР — И еще пока это запись. Потому что нигде это не прямой эфир. Тоже важный момент. Запись всегда можно чуть здесь подрезать, там подрезать, что и делается. А прямой эфир уже прямой. И это и есть телевидение.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Но с другой стороны мы видим, как закрываются, как увольняются люди с НТВ, люди, которые дали чуть свободы, начали приглашать тех людей, о которых мы сейчас говорим. Один за другим уходят эти люди. Мы видим, как пресс идет на СМИ. «Новая газета» сегодня например. То, что было с «Эхо Москвы» неделю назад. Телеканал «Дождь». Это те источники, которые подают ту свободу, о которой мы сейчас говорим. Какая гарантия, что если правительство создает общественное телевидение, которое напрямую входит в разрез той системе, которая опорой является, что мы будем действительно видеть Навального, Березовского, Ходорковского.
В. ПОЗНЕР — Странный вопрос. Какая гарантия. Да никакая гарантия.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Но просто да, это неправильное слово. Но действительно согласитесь, что это достаточно странно. Что само правительство предлагает создать систему, которая может уничтожить ее же вертикаль.
Д. ДОНДУРЕЙ — Мне кажется, что правительство выполняет много хитрых одновременно действий. Очень много. С одной стороны какие-то люди запрещают, обычно недалеко от трона или чуть дальше от трона. Они как бы хотят понравиться. Часто иногда неадекватно, часто иногда не чувствуя дух времени. Другие более хитрые хотят опередить и понравиться завтра. Мы же видим, что какая-то власть прекрасно разрешила придти на Проспект Сахарова, другая власть не разрешила проправительственный митинг на Манежной площади. И так далее. Это царедворцы, их много. И они как бы ощупывают то самое пространство, к которому мы так внимательны.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Вы непосредственно принимаете участие в разработке этой концепции. Вы варитесь в процессе. По вашим личным ощущениям, насколько государство лукавит, когда предлагает создать полноценное общественное телевидение.
Д. ДОНДУРЕЙ — Мы это скоро увидим.
В. ПОЗНЕР — Да. Мы не знаем. Мы только знаем, что нам сказали — делайте. И у нас у обоих такая точка зрения, что неважно, если нас разводят даже, мы попробуем сделать. Потому что я бы не хотел, чтобы что-то произошло, и потом я сказал, а я и даже не попробовал. Вот собственно моя позиция. А вообще я не доверяю политикам. Нигде никаким. Ни нашим, ни ненашим, хотя и голосую и все такое прочее, и я совершенно, я избавился от иллюзий, простите меня, и я вообще ни одному слову не верю. Я хочу посмотреть, что будет. Вот мы сделали эту работу. Она сделана. Мы считаем, что сделана она людьми небезразличными, не дураками, понимающими, что это такое. И исходящими из того, что это будет. А дальше…
Д. ДОНДУРЕЙ — Очень интересно сегодня анекдот рассказал М. А. Федотов, наш капитан. О том, что человек выходит с мячиком против бетонной стены. Бетонная стена, резиновый мячик, ну что можно сделать. Это смешно, нельзя пробить бетонную стену, особенно непонятно какой величины, ширины и крепости. Крепости понятно. И можно уйти и даже не предпринимать усилия, а можно все-таки попробовать. Почему он говорит, потому что иногда в бетонной стене по непонятным нам причинам открываются окошки. И иногда для какой-то очень сложной системы интересов ты попадаешь в это окошко. И ты уже на той стороне и начинает, ну может быть это прекраснодушные люди, романтики, те, кто понимает, что нужно ударить сто тысяч раз, чтобы найти это окошко. Но если бы этого не было, то человечество бы осталось тем.
В. ПОЗНЕР — Это точно.
Т. ДЗЯДКО – Вот у нас существовало общественное телевидение.
В. ПОЗНЕР — Нет.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Было ОРТ, Владимир Владимирович.
В. ПОЗНЕР — Название. Ничего вообще общественного там не было. Это было чисто коммерческое телевидение. Не государственное. Оно было абсолютно коммерческим телевидением под началом Б.А. Березовского. И использовалось как политический инструмент, очень часто. И очень эффективно. Так же как НТВ работало при Гусинском. Притом, что на НТВ была очень профессиональная команда, но те люди, которые полагают, что это все было чисто, и что не использовалось НТВ в интересах кого-либо, в том числе Гусинского, это просто очень наивные люди.
Т. ДЗЯДКО – А какой основной элемент, который обязательно должен присутствовать в телевидении, которое имеет основания называться не на бумаге, а реально общественным, отсутствовал в том общественном телевидении, которое называлось общественным на бумаге?
В. ПОЗНЕР — Во-первых, то телевидение имело хозяина.
Д. ДОНДУРЕЙ — Не общество.
В. ПОЗНЕР — Повторяю, то телевидение зависело от рекламодателя. Нет рекламы и нет того телевидения. Общественное телевидение не зависит от этого. И, наконец, третье, общественное телевидение не является ничьим инструментом влияния, а является если угодно, если хотите инструментом информирования прежде всего общества. А больше ничего не и скажешь.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — То есть общественное телевидение само по себе подразумевает, что оно в собственности у общественности.
В. ПОЗНЕР — Да.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Если вернуться к концепции общественного телевидения, которую вы предложите Медведеву. Это будет создаваться на базе ВГТРК, 40% финансирования должно поступать из госбюджета, остальное спонсорская реклама, а также абонентная плата. Естественно, у людей возникает вопрос… нет это не так?
Д. ДОНДУРЕЙ — Эти ваши сведения какой-то элемент нашей работы. То есть мы встречались много раз, это просто какой-то элемент на каком-то этапе.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Там будет часть госфинансирования?
Д. ДОНДУРЕЙ — Будет. Должна быть, мы не знаем, кстати.
Т. ДЗЯДКО – Вот эти самые 40%?
Д. ДОНДУРЕЙ — Нет, никаких процентов. Я еще дополню, на самом деле большой и серьезный разговор. Дело в том, что в России нет телевидения государственного, и нет телевидения коммерческого. В России коммерческо-государственное телевидение. То есть все государственное коммерческое и все коммерческое государственное. И это очень важно. Поскольку за этим стоит философия, интересы, технологии, последствия, управление, все то, о чем мы говорим. Это стоит за нынешней системой, она тотальная. Кроме может быть канала «Культура».
Т. ДЗЯДКО – Это хорошо или плохо?
Д. ДОНДУРЕЙ — Такие каналы могут быть, конечно, коммерческие каналы есть всюду в мире, хотя я только позавчера приехал из Берлина, и поразился, смотря вечером телевидение, там нет такого количества рекламы. Там просто мне кажется в пять раз, в семь раз, просто нет этой алчности, которая есть у нас. Поэтому это же ведь не просто реклама, это мы не понимаем и слушатели, и зрители, и читатели. И все кто угодно этого не понимают. На самом деле за этим стоит колоссальная, я это так для себя ненаучно называю мировоззренческая цензура. Потому что главная задача как можно больше включенных телевизоров. Там других задач нет. Чем больше включенных телевизоров, смотрят, не смотрят, все равно. Тем больше денег получит канал, тем больше денег получат акционеры и топ-менеджеры и сотрудники и прочие. А за этим стоит не просто желание включить телевизор, за этим стоит то, что дает возможность привлечь как можно больше людей. А это естественно все желтое. Это обычные человеческие по кому хотите, по Фрейду, кому угодно, это страх смерти, это скандалы, интриги, расследования. Я всегда, когда меня спрашивают, а какое будущее России, я говорю, это так просто. Это всем очевидно. Нам его показывают. Смотрите прайм-тайм на НТВ. Вот какой прайм-тайм на НТВ, такая и страна. И больше ничего не нужно.
Т. ДЗЯДКО – Мы сейчас прервемся на пару минут, сейчас новости, после чего вернемся в студию и продолжим программу «Обложка-1».
НОВОСТИ
Т. ДЗЯДКО – Снова в эфире телекомпания RTVi, радиостанция «Эхо Москвы». Программа «Обложка-1». Перед новостями мы говорили об участии государства в финансировании общественного телевидения. Как это видится сейчас в той концепции, которая есть на сегодняшний момент?
Д. ДОНДУРЕЙ — Дело в том, что основная идея, там много идей довольно новых, одна из них это создание фонда российского общественного вещания. И этот фонд будет последней инстанцией, которая встречается с государством. Это очень важно. Здесь государство переводит какие-то деньги фонду, тут существует много вариантов. Например, может быть так называемый целевой капитал. То есть большие банки, которые вы знаете, многократно по просьбе двух первых лиц что-то там переводят. И здесь может быть сделано то же самое. Если не будет в строке в федеральном бюджете, то есть банки скинутся, деньги небольшие. Недавно, я может быть не прав, но посчитал, это меньше 10 километров московских дорог, все это общественное телевидение. Семь что ли километров дорог, ерунда, это просто не деньги. И дело в том, что у государства тоже деньги налогоплательщиков, то есть общества. Не надо говорить, что государство это какие-то деньги политической власти или политических лидеров. Это деньги наши все.
В. ПОЗНЕР — Налоги.
Д. ДОНДУРЕЙ — И они вполне могут так же как переводятся в другие фонды, их очень много фондов и они туда поступают и можно через думу, можно по закону, можно как угодно, и вполне какая-то часть денег единственное, что очень важно это не должны быть все деньги. Потому что должны участвовать граждане…
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Доля участия граждан какая?
Д. ДОНДУРЕЙ — Мы думали об этом.
В. ПОЗНЕР — Мне кажется, что она символическая на самом деле. Просто граждане должны понимать, что это их телевидение и поэтому они в этом участвуют. Но на самом деле, если я не ошибаюсь, в мире существует 49 общественных телевидений. Вообще в Европе и только в двух странах нет. Одна страна называется Россия, другая Беларусь. Во всех остальных есть. И всюду находят свой способ. Не везде одинаково это происходит. В Канаде, например, стопроцентно из бюджета обеспечивается. В Англии за счет оплаты за каждый телевизор. Если у тебя два телевизора, двойная и так далее. В разных странах по-разному. Это не фокус.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — А мы на какую модель ориентируемся?
Д. ДОНДУРЕЙ — Здесь ведь действительно много моделей. Например, где-то включено в так называемые квитанции за квартиру. Люди ведь сегодня, вот я, например, плачу порядка 60 рублей за непонятную антенну, которая мне что-то должна, и 40 с чем-то рублей плачу за кабель, включение в кабель. Почему я плачу эти сто рублей. Это на самом деле миллиарды. Потому что это все домовладения Москвы. Люди даже не задумываются об этом. Это смешные деньги для кого-то, может быть для кого-то они значимые. Я не говорю о том, что это основной источник. Это в том числе, просто в Греции например, в бедной Греции вот такая форма. В разных странах по-разному современных европейских устроено. И источников очень много. Во-первых, мы думаем, что порядка 10% это сами граждане. Добровольные могут быть формы. Люди за качественный контент, за то, что им нравится, за так называемое умное телевидение, за честное телевидение готовы платить эти самые сто рублей. Но могут и не платить.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — 10% населения, которое хочет хорошее телевидение.
Д. ДОНДУРЕЙ — Они и заплатят. Есть же большое исследование о том, что сегодня средний класс готов платить 5% всех денег, это очень серьезные деньги, больше, чем сто рублей за то, что будет среднему классу по душе. И это очень важно, чтобы люди сами голосовали деньгами.
Т. ДЗЯДКО – То есть принципа — не заплатил, не увидишь – здесь нет.
Д. ДОНДУРЕЙ — Нет.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Но почему нельзя было полностью сделать за счет абонентской платы?
Д. ДОНДУРЕЙ — Потому что население к этому не готово. У нас население все-таки живет еще философией халявы. И мы никогда не платили за те программы, которые в наше сознание, мы сами люди свои кандалы не привыкли оплачивать. Мы это делаем иначе. Это делают через рекламодателей.
В. ПОЗНЕР — И вопрос еще в том, насколько мы хотим быть в этом смысле недемократичными, как например, англичане. Нравится тебе BBC, не нравится, ты платишь за каждый телевизор, эти деньги идут на BBC. И ты можешь протестовать, не протестовать, а не заплатишь, штраф будет такой, что мало не покажется.
Т. ДЗЯДКО – То есть в Великобритании люди обязаны.
В. ПОЗНЕР — Да, их никто не спрашивает. Вот у меня дома шесть телевизоров, будьте любезны за каждый, причем немало.
Д. ДОНДУРЕЙ — Там говорят машины какие-то ходят по Лондону.
В. ПОЗНЕР — Да, это невозможно скрыть. Скажем, в Америке там добровольно, но 4 раза в году идет fund raising , прямо по станциям, пожалуйста, и там вы за это получите майку со словами BBC, зонтик, еще что-то. Бейсболку и прочее. И это составляет примерно 25% финансирования BBC. Но есть и другие источники. То есть мне кажется, что в каждой стране просто надо нащупать, что лучше всего подходит. Я думаю, что у нас это обращение к населению это правильный ход и вообще не требовать, а сказать, ну смотрите, какое хорошее, ну давайте вместе сделаем. Люди на это откликаются. И с другой стороны, конечно, обязать государство некоторую часть бюджета выделять фонду общественного вещания.
Д. ДОНДУРЕЙ — Кроме того, мы там долго обсуждали проблему общественного блага. Дело в том, что эфир является общественным благом, так же как недра, территория, как язык, и так далее. Это наше общее достояние. Более того, эфир не принадлежит государству, частным владельцам, эфир даже не принадлежит, страшную вещь скажу, большинству общества. Он принадлежит всем, включая все меньшинства. Осознать это, это значит, поменять всю философию, связанную с коммерциализацией телевидения, с продажей, перепродажей, с желанием что-то такое невероятно остренькое показать сегодня вечером, рассказать о женихах Аллы Борисовны и многое другое. Это нужно всем понять, и всем понимать, что это наше общее достояние, такое же как язык. Язык мы ценим, культуру, а эфир то же самое.
Т. ДЗЯДКО – Кто в таком случае определяет менеджмент, контент и все прочее.
Д. ДОНДУРЕЙ — Это очень хорошее было у Владимира Владимировича предложение.
В. ПОЗНЕР — А какое вы имеете в виду? У меня много.
Т. ДЗЯДКО – И все хорошие.
Д. ДОНДУРЕЙ — Я имею в виду, как формировать советы.
В. ПОЗНЕР — Совет, конечно. Это должны быть люди в совете, которые пользуются уважением в стране. Люди с репутацией.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Необязательно телевизионщики.
В. ПОЗНЕР — Обязательно не телевизионщики. Но я приводил, я говорил, ну например, был бы жив академик Лихачев. Пожалуйста, человек, который в моральном или академик Сахаров. Вот такого рода. Таких очень мало, но тем не менее. И была идея, что все мы, работая в группе, каждый из нас напишет список из 21 такого человека. Как нам кажется. Потом это все соберем, и потом посмотрим, кто попал. 21 наиболее подходящие с нашей точки зрения. В конце концов, мы-то в этом разбираемся, кто-то сказал, а давайте через Интернет. А Интернет не способен, Интернет не знает этого. Это не интернетовская вещь. Вот мы это сделали. Этот список готов и он тоже будет предложен. Другое дело, профессиональный набор.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Форматирование, программирование самого телевидения.
В. ПОЗНЕР — Это другое совсем. Но опять-таки к этому власть не должна иметь никакого отношения. Вот никакого.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Можно вопрос. Вы говорите, будет создаваться фонд, и власть не из госбюджета, а какие-то большие банки по просьбе власти будут перечислять деньги.
Д. ДОНДУРЕЙ — Ну что-то из бюджета тоже.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Но мы же все знаем, что эти большие банки помогают многим организациям, да физическим лицам, но обязательно потом обращаются услуга за услугу.
В. ПОЗНЕР — Нет.
Д. ДОНДУРЕЙ — Невозможно. Дело в том, что фонд уже создаст, то есть учредителем общественного телевидения будет фонд. С этим самым репутационным попечительским советом. С назначенным этим советом генеральным директором. Это все стратегические решения, связанные с высшим топ-менеджментом, связанные со стратегией, контент программы, будет решать попечительский совет. И государство там невозможно. Потому что там будет в принципе и другая философия. Она не будет связана с самым главным – с рейтингом. Там доверие, там результат работы это доверие зрителей. Это репутация по отношению к ведущим программам, темам и так далее. То есть совершенно другой впервые за 20 лет вставляется инструмент. Совершенно другой. Как это дальше возможно реализовать, это будет обсуждаться. Но, во-первых, мы еще говорили о том, что это будут современные платформы, раз, то есть Интернет, радио. И кабель обязательно.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — А почему на платформе ВГТРК именно?
Д. ДОНДУРЕЙ — Никто не говорит о ВГТРК.
В. ПОЗНЕР — Была идея. Что конечно, хорошо бы превратить ВГТРК, потому что ВГТРК имеет отделения еще по всей стране. Можно было охватить все. Мы понимаем, что поломать ВГТРК это невероятно сложная вещь. Там это значит уволить огромное количество людей.
Д. ДОНДУРЕЙ — Там 13 каналов.
В. ПОЗНЕР — Которые совершенно к этому не готовы. То есть была и такая идея, была идея, что давайте на базисе другого какого-то канала, условно говоря, ТВЦ. Некоторые думают, давайте вообще с нуля. Но если с нуля построить это, то пройдет несколько лет. Потому что надо здания, студии и так далее. То есть это все вопросы, которые обсуждаются.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — И на базе чего оно все-таки будет создаваться?
Д. ДОНДУРЕЙ — На базе того, что у нас как вы знаете, к 2015 году, даже раньше должен быть запущен первый мультиплекс, в котором 8 цифровых каналов, доступных каждой семье. Это указ президента, по-моему, 715, есть такой указ. И инженеры, то есть люди с Минсвязи сказали, что вполне возможен девятый канал. В этом общедоступном и это означает, это должно пройти все равно 2-3 года, пока на каких-то других платформах, но девятый канал это доступ практически в огромное количество семей, которое технически абсолютно возможно. Кроме того, у государства много других каналов. Речь не идет, какой канал, а речь идет, что и как делаться. То есть без рекламы, без соответствующей цензуры, океан прямого эфира, совершенно другие корреспондентские сети, другой контент, универсальный канал, умное телевидение…
Т. ДЗЯДКО – Универсальный в каком смысле?
Д. ДОНДУРЕЙ — Любые жанры, все, что угодно. Если это работает на интересы гражданского общества, на развитие человека, группы, каких-то интересов, какие-то большие совокупности людей, если это позволяет людям думать о будущем, если позволяет им организовываться, если позволяет им проектировать свою жизнь, и масса других вещей, которые делать можно, но которые никто не делает…
В. ПОЗНЕР — Можно вернуться к одной вещи. То, что звучит как сказка, я понимаю скептические взгляды и так далее, это существует реально во многих странах. Сказать, что русские неспособны это сделать, это глупость. Российское телевидение очень сильное. Не в смысле уровня морального, эстетического и так далее, но профессионально очень сильное телевидение. Значит весь вопрос в том, хотят или не хотят.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — О политической воли мы сейчас говорим.
В. ПОЗНЕР — Да, о политической воле. Хотят такое телевидение создать, это не проблема. Это не вопрос. Потому что это не то, что мы никогда не имели телевидения, как же это делается. Это не тот случай, понимаете. Поэтому я говорю, мой скепсис только связан с одним, они хотят, они понимают это и они это хотят, — ура. Но вот в этом я не уверен.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — А если они начнут торговаться.
В. ПОЗНЕР — А что значит торговаться?
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Давайте так, а может быть так или так.
Д. ДОНДУРЕЙ — А телевидение не может быть, это как лифт, он идет либо вверх, либо вниз. Он не идет вбок. В соседний дом. То есть если речь идет о реальной модернизации, то без общественного телевидения она невозможна. Ну и чего-то того, о чем Владимир Владимирович вначале. То есть всей системы жизни. Если меняется общественное телевидение и программирование жизни, тогда проблема модернизации это не красивые филологические опусы. Тогда это нечто большее.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — А можно еще такой вопрос. По вашим данным, на сегодняшний день люди, которые смотрят государственные телеканалы, создается достаточно средневековая картина мира. И они ее принимают. Они думают, что она такая. То есть сейчас такие профессии появились как телефилософ, телесоциолог. Телеполитик. То есть понятно, что если создается общественное телевидение, то это будет кардинально противоположное тому, что сейчас.
В. ПОЗНЕР — Я не очень люблю слово «противоположное». Другое.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — Это будет совершенно другое. То есть там действительно будут выступать люди, которые что-то представляют в своей сфере работы.
Д. ДОНДУРЕЙ — Извините, вас перебиваю, на других каналах тоже есть элементы общественного телевидения. Есть и прекрасные передачи, и чудесные люди. И замечательные подходы и какие-то ситуации, оно просто там фрагментарно, как в мозаике.
В. ПОЗНЕР — Другие цели ставятся. Это очень важно. На том телевидении есть две цели. А) деньги, и б) соблюсти некоторую политическую линию. Здесь этих целей нет. Ни деньги, ни соблюсти политическую линию. Соблюсти другое.
Т. ДЗЯДКО – А если говорить по-простому, по-прежнему наши слушатели пишут, в чем суть общественного телевидения. За все хорошее против всего плохого?
Д. ДОНДУРЕЙ — Нет, дать голос обществу. Организовать общество, показать обществу, что у общества есть больше функций, чем борьба за жировку ЖКХ. Или у общества очень много функций. Что будущее страны это передача целого ряда функций от государства обществу, вообще будет развитие через… общество и личность. А государство должно уходить. Тогда личность будет развиваться. А иначе мы будем отставать, и неконкурентоспособны завтра будем и с Бангладеш, а не только с Эстонией.
Т. ДЗЯДКО – Так, Владимир Владимирович?
В. ПОЗНЕР — Я бы проще сказал. Но я очень конкретный человек в этом смысле. Это телевидение, врачи, я провожу относительную параллель, каждый врач дает клятву, что он будет врачом. Например, если он на поле боя находит раненого, он не спрашивает, друг или враг, он спасает. Он обязан это делать. Телевидение общественное состоит из журналистов, которые не то что дают клятву, не надо никаких клятв, но которые четко понимают, что их задача максимально говорить правду. Я почему говорю максимально, потому что никто из нас не является абсолютной истиной. И никто из нас не является абсолютно объективным. Но каждый из нас может к этому стремиться осознано. Я когда делаю что-то как журналист, я стремлюсь осознанно показать, как можно больше и как можно точнее то, что происходит. И в этом принципиальная разница с тем телевидением, которое мы видим сегодня. Это просто другое. И вы человек, который задает вопрос, прекрасно это понимаете. Вам показывают не то, что есть, а то, что вы должны видеть.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — То есть комментаторов не будет на общественном телевидении.
В. ПОЗНЕР — Почему? Но будут разные. Вот послушайте его и послушайте его. А еще вы его послушаете, а дальше делайте свои выводы.
Т. ДЗЯДКО – Комментаторы не будут ведущими новостей.
В. ПОЗНЕР — Нет. И не будет того, что все сотрудники или почти все сотрудники общественного телевидения придерживались одинаковых политических взглядов. Как на некоторых даже очень прогрессивных вещательных организациях. Их политические взгляды никого не волнуют, их задача другая совсем. Вот это другое телевидение в этом смысле. И никто не думает, а где самый общий знаменатель. Чтобы можно было как можно больше получить, когда поиск общего знаменателя, качество неизменно пойдет вниз, потому что, к сожалению, массы не столь требовательны. А это телевидение, которое будет требовать от зрителя соучастия, размышления и так далее.
Д. ДОНДУРЕЙ — То есть оно не оппозиционное.
В. ПОЗНЕР — Нет, боже упаси.
Д. ДОНДУРЕЙ — Оно общественное. Это очень важно. Не оппозиционное. Не в каждом сюжете критиковать политическое устройство или власть, или персонажей. А помогать людям развиваться.
В. ПОЗНЕР — Новости или информация может оказаться крайне неприятной для властей.
Д. ДОНДУРЕЙ — Это другой разговор.
С. ШЕВАРДНАДЗЕ — А вот возвращаясь к массам, подчеркивается, что это будет совершенно другое иное телевидение. У вас есть понимание того, на сегодняшний день какая прослойка населения готова объять это совершенно новое по форме и содержанию телевидение.
В. ПОЗНЕР — Я просто могу ссылаться на опыт многих других стран. Где очень разное население. От Японии до Канады. Ну совершенно разные. Это телевидение имеет своего зрителя. Если вы мне скажите, это элитарный зритель, я скажу не элитарный. Это зритель обычно образованный, и обычно активный, с активной гражданской позицией. Это не все, даже может быть не большинство. Но ведь, в конце концов, страну развивает не большинство.
Д. ДОНДУРЕЙ — Безусловно, я вот на рабочей группе приводил данные, связанные с тем, хотя у нас три больших федеральных канала, но все остальные сети и все другие не имеют больше 10%. Канал «Культура» примерно 3%, и так далее. Этого достаточно, поскольку там огромное количество работодателей, креативный класс, там те, кто придумывает страну, там те, кто кормит, и так далее. Это очень важно, когда говорят, ну что вы, будут какие-то, да, вначале конечно будут какие-то проценты, потому что нужно завоевать этот авторитет и на это должны уйти годы, наверное.
В. ПОЗНЕР — 2-3 года.
Д. ДОНДУРЕЙ — И там будет 10% и будет не хуже, чем любой другой канал. И я привожу пример с одним из лучших все-таки Владимир Владимирович, тоже, наверное, так считает, английским телевидением. Сегодня нет каналов больше, чем 7% в Англии. Это наши 15-17, это все уходит, у этих монстров огромных тоже падает доля, и она будет падать. Потому что общество становится сложным, разным, там возникают большие субкультуры и группы, вот те, которых мы сегодня видим, и которые даже теперь политическая власть наконец-то увидела. Они рождаются, и они становятся значимыми. Поэтому делать телевидение, по-моему, невероятно интересно для профессионалов. И это профессиональное удовольствие огромное делать настоящее телевидение, без ежедневных…, рейтингов и доли, которые происходят у нас 16-17 лет на всех каналах ежедневно.
Т. ДЗЯДКО – Скажите, вы должны до 1 числа передать это президенту. А какие предполагаются сроки создания? Они вообще оговариваются?
Д. ДОНДУРЕЙ — Не знаю. Я думаю, что наш председатель встретится с президентом, вот он сегодня об этом говорил, он передаст ему и проект указа и концепцию, и уж президент будет решать, более того, по поводу того, о чем говорил Владимир Владимирович, наш совет тоже будет голосовать. И наш совет, я имею в виду совет по правам человека и его развитию, он будет голосовать и это будет очень важно.
Т. ДЗЯДКО – Спасибо большое. Я благодарю наших гостей. У нас в студии были телеведущий Владимир Познер и главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей. Говорили об общественном телевидении, о том, каким оно может быть и должно быть. Программа «Обложка» каждый вторник в эфире «Эхо Москвы» и телекомпании RTVi. Спасибо вам.